Инновация - это исторически бесповоротное изменение способа производства вещей.
Й. Шумпетер


М.И. Туган-Барановский

Й.А. Шумпетер

Н.Д. Кондратьев

Галерея выдающихся ученых

UA RU EN

Обращаем внимание на инновацию, созданную на данном сайте. Внизу главной страницы расположены графики,  которые в on line демонстрируют изменения цен на мировых рынках золота  и нефти, а также экономический календарь публикации в Интернете важных мировых экономических индексов 

 
Публикации

Кузьменко В.П.

Социальная политика государства в циклах колебаний общественного развития от либерализма к тоталитаризму

Данная статья представляет собой доклад автора на V-х Международных  Сорокинских чтениях, которые прошли в Киеве в мае 2006 г., доработанный и расширенный с учетом последних политических и экономических событий. На этом научном форуме автор был избран учеными-циклистами Украины директором Украинского филиала Международного института Питирима Сорокина - Николая Кондратьева.

При любом использовании материалов статьи ссылки на автора, первоисточник публикации и данный сайт обязательны


Выдающийся российский и американский ученый-социолог Питирим  Сорокин сгенерировал свои революционные научные идеи и сделал довольно точные прогнозы “главных тенденций нашего времени”, находясь большую часть своей жизни в эмиграции в США. Отправила его туда ленинская власть насильно в 1922 году. Тем самым, по сути не желая того, она спасла его от будущих сталинских репрессий тоталитарного государства СССР. В результате этих репрессий, после восьмилетнего пребывания в казематах сначала Бутырской тюрьмы, а затем Cуздальской тюрьмы Спасо-Ефимовского монастыря, по повторному приговору в 1938 году был казнен его друг и единомышленник по созданию циклической парадигмы социально-экономического и социокультурного развития общества выдающийся российский ученый-экономист Николай Кондратьев. Как известно, в историю мировой науки он вошел благодаря открытию в начале 20-х годов больших циклов конъюнктуры, утвердившихся в дальнейшем под названием кондратьевских «длинных волн» или сокращенно К-волн.

Cлeдует отметить, что уже в историческом 1991 году распада СССР российские ученые-экономисты Сергей Глазьев и Георгий Микерин в коллективной монографии «Длинные волны: НТП и социально-экономическое развитие», описывая К-волны от самого их зарождения, отметили, что «прежде всего оcтается непонятным процесс становления технико-экономической парадигмы (ТЭП). Новые технологии, вступающие в конфликт с неадекватным экономическим окружением, появляются как бы из ничего, уже сформировавшимися. Заполнить это «белое пятно» позволяет гипотеза, предложенная А.Грублером в беседе с одним из авторов настоящей монографии и корреспондирующая с излагаемой ниже концепцией технологических укладов (ТУ).

Согласно этой гипотезе, новая технико-экономическая парадигма зарождается еще в фазе роста предшествующей и долгое время развивается в условиях неадекватного окружения. Ухудшение экономической конъюнктуры в фазе спада доминирующей технико-экономической парадигмы оказывает подавляющее влияние и на распространение новой. Депрессия охватывает не только традиционные, но и новые производства. Лишь с принципиальным преобразованием институциональной структуры создаются возможности для быстрого распространения новой парадигмы по всей экономической системе. Таким образом, жизненный цикл технико-экономической парадигмы охватывает около 100 лет и может быть представлен в виде двух пульсаций: одна малая, проявляющаяся в условиях неадекватного окружения, и другая большая, описывающая распространение уже доминирующей технико-экономической парадигмы после осуществления соответствующих социально-экономических преобразований [1, 151-152].

Знаменательно, что в том же историческом 1991 г. вышла в свет статья другого российского автора М.Королькова «Дело Кондратьева», в которой были выказаны сходные идеи, но уже конкретно к хронологии больших циклов конъюнктуры с усиленным рассмотрением роли социального фактора в К-волнах. Автор этой статьи отметил одно необычное их свойство:

«Анализ больших циклов конъюнктуры <…> приводит нас к очень интересным выводам. Те из них, которые условно можно назвать циклами «рубежа веков», с технико-экономической точки зрения значительно более масштабней, чем циклы «середины века». В том же, что касается социального фактора, циклы «рубежа веков», как правило, наследуют производственные отношения от предыдущего времени. Вообще социальный фактор инертен и накопление изменений происходит еще в течении полувека после этих масштабных технологических сдвигов. Крупные социальные пертурбации назревают уже к концу цикла «рубежа веков» при переходе к циклу «середины века».

Но при этом циклы «середины века» менее значительны в плане технологических перемен. <…>Постоянное «запаздывание» социального макроцикла в сравнении с технологическим предопределяет периодическое повторение в истории особых периодов повышенного социального творчества» [2]. А я бы сказал и социальной напряженности. Ведь следует отметить, что в сентябре того же «социально напряженного» 1991 года на, по сути, последней Всесоюзной научной экономической конференции в Петрозаводске, организованной будущим директором будущего Центра эволюционной экономики РАН, будущим академиком РАН Владимиром Маевским, я в своем докладе, завершавшим этот дискуссионный форум заседанием по циклической парадигме, также высказал схожие идеи, в том числе и описанный ниже синергетический механизм «сжатия» и «расслабления» общественной системы СССР. Эти факты подтверждают известный в науке феномен прихода новых идей разным ученым одновременно в годы максимального пика солнечной активности, которыми как раз и были 1989-1991 гг. Ведь в предыдущем веке в пиковом 1870 году максимума солнечной активности был открыт совершивший переворот в экономической науке маржинализм, который утвердился одновременными публикациями 1871 г. англичанина Уильяма Джевонса, француза Леона Вальраса и австрийца Карла Менгера – отца-основателя австрийской школы политической экономии, хотя за 20 лет до них (через сдвоенный солнечный цикл Гневышева-Оля) подобные идеи высказал немецкий ученый-экономист Генрих Госсен, непонятый современниками.

В свою очередь, Владимир Маевский в 1994-1997 гг. в его концепции эволюционной экономики, хотя он и писал о вековой тенденции экономической динамики (ВТЭД), время распространения, доминирования и отмирания ТУ увеличил еще на одну К-волну и, соответственно, доминирующий ТУ в первой из них имел три 50-летних периода его постепенного вызревания и распростанения: с 1725 по 1775 гг., доминирования: с 1775 по 1825 гг. и отмирания: с 1825 по 1875 гг., т.е. в итоге им был предложен полуторавековой период жизненного цикла ТУ [3]. Еще в 1992 г. он обратил внимание на феномен сокращения продолжительности К-волн, сославшись на расчеты современного американского ученого Ричарда Моуги – исполнительного директора журнала «Циклы», выполненных им на основе спектрального анализа «индексов британских цен на пшеницу с 1259 г. Роджерса-Бевериджа, индексов товарных цен с 1450 г. Уоррена и Пирсона, индексов динамики процентных ставок с 1200 г., разработанных Фондом по изучению циклов, а ткже индексов промышленного производства с 1860 г…В результате получено потверждение статистически значимого цикла продолжительностью немногим менее 60 лет. В поместно-феодальный период (1200-1550 гг.) она составляла в среднем 58,3 года. В торговый период (1550-1830 гг.) длина волны сократилась до до 56,5 года. В капиталистический период (с 1830 г. по настоящее время) продолжительность цикла снова уменьшилась до до 54,8. Последний цикл и является классичесской длинной волной» [4]. Таким образом, результаты этих исследований позволяют четко говорить о сегодняшней длине К-волн в 54-55 лет, поскольку физически они сжимались в течение 800 лет не более, чем на 2 года за трехсотлетие. 

Уже в пике солнечной активности начала ХХI века, отмеченного рядом резонансных катастроф природного, техногенного и антропогенного характера, пронесшихся буквально по всей планете Земля, молодая российская исследовательница кондратьевских «длинных волн» Светлана Румянцева высказала и убедительно обосновала крайне интересную гипотезу, что ускорение НТП существенно не сжимает К-волны, физически уменьшая их длину, о чем писало большинство их исследователей, начиная с 70-х годов ХХ в., а наоборот, ускоряя НТП в запоздавших отраслях, включает их в догоняющий режим (по отношению к сектору ведущих приоритетных отраслей, идея которого была высказана впервые еще выдающимся украинским экономистом Михаилом Туган-Барановским и развита американским экономистом украинского происхождения Саймоном Кузнецом – лауреатом Нобелевской премии 1971 г.). Этот догоняющий режим позволяет им, в конечном счете, практически не меняя длину К-волны, синхронизироваться с глобальной длинной волной в фазе ее кризиса, отмеченного на рубеже тысячелетий и кризисом «новой» информационной экономики, о чем я писал в это же время, опубликовав статью «Кризис мирового хозяйства как кризис новой экономики» [5] в 2004 году. Это снова же подтверждает в науке феномен прихода новых идей разным ученым в пике активности солнечного цикла. Опубликовав свою книгу “Длинные волны в экономике: многофакторный анализ” в 2003 г., С. Румянцева написала в ней:

Анализируя инновационную динамику как длинноволновый фактор-тенденцию, мы опираемся на результаты, полученные инновационной школой длинных волн. В представлении инновационной динамики использована концепция депрессии как спускового крючка для кластера базисных инноваций Г. Менша [6], показавшего, что периоды длинноволновых депрессий совпадают с периодами максимального чис­ла внедрений базисных инноваций, и его концепция диффузии иннова­ций, т.е. появления большого числа улучшающих нововведений на базе основной инновации. Напомним, что именно концепция диффузии легла в основу объяснения верхней поворотной точки длинной волны, по­скольку показала, как насыщение спроса продукцией победившей техно­логии само ставит пределы дальнейшему технологическому развитию.

Инновационная динамика имеет внутреннюю логику развития, по­зволяющую выделить эндогенный механизм формирования длинного цикла. При этом, если исходить из характеристики инновационного фактора как движущей силы длинной волны, необходимо отметить, что количество базисных инноваций представляет собой процесс-поток, а диффузия базисной инновации и последовательные стадии ее трансфор­мации в улучшающие и псевдоинновации позволяют продемонстриро­вать развитие кумулятивного процесса. На качественном уровне диффу­зия базисной инновации представляет собой процессинг технико-эко­номической парадигмы, т.е. последовательные стадии ее зарождения, роста, затухания и вырождения.

Последовательный ряд диффузий, продемонстрированный Г. Мен­шем в соавторстве с Вейдлихом и Хаагом [7], позволяет говорить о том, что технико-экономическое развитие осуществляется в форме последо­вательной смены жизненных циклов улучшений продуктов и методов их производства в каждой из ведущих отраслей, а также параллельного развития жизненных циклов ряда ведущих отраслей. В этом и проявля­ется «созревание» технико-экономической парадигмы.

Таким образом, структура инновационного фактора-тенденции со­стоит из четырех пиков базисной инновационной активности (1770-1780; 1820-1830; 1870-1890 и 1929-1937), предваряющих зарождение четырех последовательных технико-экономических парадигм или длин­ных инновационных волн (Скорее всего, 5-я ТЭП вошла в фазу доминирования 5-й К-волны через 50-60 лет от предыдущей, т.е. в 1980-1990 гг., а шестая ТЭП зарождалась снова же в это время, когда реально появились нанотехнологии. – В.К).

Однако с вычленением последней длинной волны и соответствую­щей ей ТЭП объективно возникают серьезные проблемы. Пятую длин­ную волну обычно связывают с развитием телекоммуникационных се­тей и применением микропроцессорных компонентов в промышленно­сти. Указывают также на развитие биотехнологий, тонкой химии, про­мышленное использование свойств сверхпроводимости (Сейчас, со входом мировой экономики во второе пятилетие ХХI в., когда темпы роста мирового валового продукта замедляются, появляется все больше аргументов для гипотезы, что базисной основой новой шестой К-волны могут стать нанотехнологии. – В.К.).

Четвертая вол­на связывается с автомобиле- и самолетостроением, а также с нефтехи­мической промышленностью... Телевидение и телекоммуникации различные авторы относят то к четвертой, то к пятой волне. С точки зрения логики взаимосвязанности элементов внутри понятия «технико-экономическая парадигма» тради­ционный подход оправдан. Действительно, автомобиле- и самолето­строение, нефтедобыча, нефтехимическая промышленность и вся свя­занная с ними инфраструктура представляют собой единый замкнутый цикл, в который телекоммуникации гармонично не вписываются. Но в экономической реальности мы имеем упрямые факты, не позволяющие говорить о том, что ТЭП компьютерных технологий начала этап своего доминирования лишь в середине 80-х годов. Исторически к наиболее ярким фактам такого плана относятся следующие: начало производства телевизоров— 1936 г., изобретение и начало производства транзисто­ров — 1947, производство первых промышленных партий персональных компьютеров в США— 1965 г. Этих данных, приводимых как в теоре­тически нейтральной статистике Бейкера — Менша, так и в трудах ав­торов концепции ТЭП, достаточно для того, чтобы увидеть, что зарож­дение «пятой ТЭП» тяготеет к периоду «окрестности» «великой депрес­сии» 1929-1939 гг. и первых десятилетий постдепрессионного разгона.

Можно, конечно, согласиться с авторами идеи «развития в условиях неадекватного окружения» и вслед за С. Ю. Глазьевым [8] сказать, что весь период развития микропроцессорных технологий до середины 80-х го­дов был лишь этапом «эмбрионального развития», когда результаты исследований, оформленные как изобретения, не допускались на рынок косной олигополистической структурой.

Но можно подвергнуть проверке и теоретическую гипотезу Г. Менша о синхронизации процессов диффузии инноваций на рынке в повы­шательной фазе длинной волны. В соответствии с этой гипотезой высо­кий уровень конъюнктуры в фазе роста длинного цикла стимулирует сокращение лага между временем изобретения и временем внедрения инновации. Пока наблюдается ускорение всех экономических процессов в фазе оживления длинного цикла, более поздние изобретения успевают «догнать» своих предшественников и включиться в технологическую структуру текущей волны. Поэтому, несмотря на то что компьютеры были внедрены в производство несколько позже, чем телевизоры, завое­вание ими своей рыночной ниши шло более высокими темпами на фоне более «быстрой» экономической конъюнктуры” [9]. Кстати, темпы смены поколений компьютерной техники сейчас вполне подтверждают приведенные С.  Румянцевой аргументы, о чем я писал в статье [5], опубликованной в 2004 году.

Таким образом, различные исследования закономерностей социально-экономического развития в “К-волнах” привели к выводу, что большие циклы конъюнктуры, которые начинаются на рубеже и в середине столетий, в сущности, качественно разные. В одних акцент преобразований направлен на смену технологических укладов (ТУ), которые согласно их теории, созданной на рубеже 80-90-х годов российским ученым-экономистом Сергеем Глазьевым [1, 8], отвечают определенному эталону мировых уровней отраслевого развития, связанных в единую систему ТУ. В других происходят процессы, которые приводят в соответствие к этим ТУ социальные институты, регулирующие общественные отношения. Человечество еще не научилось преодолевать определенные как кризисные в истории процессы мирным эволюционным путем, в связи с чем такое соответствие было достигнуто в середине ХІХ века через Великую буржуазную революцию 1848 г., а в середине ХХ века через вторую мировую войну. И хотя социально-экономический генезис (социоэкогенез) имеет эволюционный характер, точки слома циклоиды его К-волн сопровождаются революционными событиями, вплоть до общественных катастроф. Последняя такая катастрофа происходит на наших глазах. Она стала результатом усиления глобального экологического, финансово-экономического и социально-политического кризиса. Его проявления наблюдались во многих странах - Югославии, Афганистане, Ираке, Мексике, Аргентине, Индонезии, Пакистане, Индии, Израиле, Палестине, Ливане, Судане, в странах СНГ и т.д.

Следует подчеркнуть, что кризисы 30-х и 90-х годов ХХ века подтвердили прогностическую устойчивость теории “длинных волн” Кондратьева. Ведь он на момент своих исследований в 20-е годы дал расчет двух полных “К-волн” и третьей незаконченной, окончание которой должно было припасть на 30-е годы как кризисные для экономики. Точность этого прогноза поразила научную общественность в период Великой депрессии 30-х годов. Но Кондратьева уже не было в живых в 1939 г. - году выхода обобщающего полициклическую экономическую теорию двухтомника “Деловые циклы” Йозефа Шумпетера [10], когда началась вторая мировая война. После ее окончания произошел экономический бум, из-за чего результаты исследований этих ученых были забыты больше чем на 30 лет. И только валютно-финансовый и нефтяной кризисы начала 70-х годов, которые произошли на сломе уже четвертой “К-волны”, в верхней ее точке, побудили ученых многих стран возвратиться к этим идеям. Ровно через 36 лет после публикации двухтомника Шумпетера, в 1975 г. вышла в свет книга американско-немецкого экономиста Герхарта Менша “Технологический пат: инновации преодолевают депрессию” [6], которая развила инновационную теорию ”длинных волн” и положила начало активизации исследований научного сообщества в направлении циклической парадигмы развития природы и общества. Но наряду с инвестиционно-инновационной составляющей длинноволновых колебаний (1-я эмпирическая правильность Кондратьева) , в них присутствует и социально-политическая (2-я эмпирическая правильность Кондратьева) и социокультурная (5-я эмпирическая правильность Кондратьева-Сорокина-Хлебникова-Кузьменко) составляющие. Последняя 5-я эмпирическая правильность как дополнение, выплывающее из теорий П.Сорокина и В.Хлебникова, была введена мною в 2002 г., поскольку сам Кондратьев «непосредственно обозначил их только четыре. Здесь следует отметить, что он просто не успел включить ее в свою теорию «длинных волн», поскольку труд, характеризующий социальные и культурные циклы, выявленные его другом - выдающимся российско-американским социологом Питиримом Сорокиным, был опубликован последним, когда Кондратьева уже не было в живых. 

Такое колебание кондратьевской “длинной волны” может быть объяснено “законом поколений”, впервые сформулированным гениальным русским поэтом Велимиром Хлебниковым [11] еще в 1914 год начала первой мировой войны. Согласно этому закону в различных периодах с интервалом 27-28 лет попеременно рождаются то рациональные (с более развитым левым полушарием головного мозга) прагматики-политики, то иррациональные (с более развитым правым полушарием головного мозга)  творцы культуры. Таким образом, последний феномен можно отнести к еще одной эмпирической правильности “длинных волн” Кондратьева, которая не была им сформулирована, но подтвердилась в России и СССР на протяжении двух последних столетий» [12].

Именно такими словами пять лет назад я начинал свою статью «Пятая эмпирическая правильность «длинных волн» Кондратьева. Тогда же, т.е. в 2002 году я описал в ней сочетание этих правильностей в социально-политическом и социокультурном развитии России и Украины. В России на повышательной волне первого кондратьевского цикла (с начала 90-х гг. ХVIII cт. до конца 40-х гг. ХІХ ст.) состоялся царский переворот с убийством императора Павла I, который подготовили с ведома его сына Александра I. При царствовании Александра І на этой же волне состоялась победная для России Отечественная война 1812 г., среди участников которой вызрело движение “декабристов” с неудачным их восстанием уже на понижательной волне (это поражение можно связывать и с опозданием его начала на несколько лет). Но на понижательной волне первого кондратьевского цикла впервые выявил себя культурный феномен национальных гениев “пушкинской эпохи”: самого Александра Пушкина и не менее гениального Михаила Лермонтова, а также национальных гениев Украины - Тараса Шевченко и Николая Гоголя.

Второй кондратьевский цикл (с конца 40-х гг. до середины 90-х гг. ХІХ ст.) начался на повышательной волне, с развязаной еще Николаем I и проигранной Россией Крымской войны. Его преемник, сын Александр II, царь-реформатор России действовал на изломе этого цикла. В 1881 г. его убили народовольцы, возглавляемые Софьей Перовской, - правнучкой последнего украинского гетмана Кирилла Разумовского. Кстати, на изломе этого цикла было запрещено обучение на украинском языке, а вскоре - и любое печатное украинское слово. На понижательную волну второго кондратьевского цикла приходится “золотой век” русской литературы - Лев Толстой и Федор Достоевский - и философии, вершиной которой стал “русский космизм” Владимира Соловьева, генетического потомка выдающегося украинского философа Григория Сковороды. На завершение этого цикла приходится смерть Александра ІІІ в 1894 г. и проведенные за три года финансово-хозяйственные реформы приехавшего из Одессы в столицу Российской империи - Санкт-Петербург графа Сергея Витте, с введением в 1897 году твердой валюты - золотого рубля, с которым Россия впервые вышла на международные экономические рынки. Именно тогда, словно на дрожжах, на деньгах сахарозаводчиков состоялось "второе рождение" столицы Украины. Киев приобрел свой неповторимый архитектурный вид в сооружениях украинского модерна, в частности спроектированных киевским зодчим Владиславом Городецким. 

В России и СССР третий кондратьевский цикл (с середины 90-х гг. ХІХ ст. до конца 30-х гг. ХХ в.) на повышательной волне отмечен очередной неудачной российско-японской войной, Первой мировой войной, тремя российскими революциями, многочисленными переворотами в Украине на фоне ужасных социально-политических катаклизмов, с блеском описанных Михаилом Булгаковым в “Белой гвардии” и отображенных также в стихах и статьях гениального наблюдателя и хроникера тех событий Максимилиана Кириенко-Волошина, который как и Булгаков родился в столице Украины – Городе Киеве. На понижательной волне в 10-30-е гг. ХХ ст. в России и СССР “серебряный век” русской литературы и философии проявил себя, затронув и первое десятилетие расцвета уже советской прозы и поэзии, включая и “украинское возрождение культуры”, уничтоженное Сталиным в 1930-е гг.

Четвертый, "сугубо советский" кондратьевский цикл (с конца 30-х гг. ХХ в. до середины 90-х гг. ХХ ст.), начался со сталинских репрессий с пиком смертных казней в 1937-1938 гг., когда был расстрелян и Николай Кондратьев. Понижательная волна этого цикла синхронизируется со временами "хрущевской оттепели", когда настоящее искусство в России ушло в гениальные бардовские песни Булата Окуджавы, Александра Галича и Владимира Высоцкого, а Украина родила трех великих поэтов – Лину Костенко, Василя Симоненко и Василя Стуса, уничтоженного уже в андроповских лагерях. В отличие от Иосифа Бродского, его не успели выдвинуть на Нобелевскую премию. Сейчас, на фоне локальных войн, после массовой деградации культуры, очередного ее расцвета на постсоветском пространстве можно ждать не раньше 20-х гг. ХХI века. “Кризис наших дней” и в социально-политических, и в эколого-экономических, и в социокультурных процессах приобрел затяжной характер и своей предельно негативной динамикой подтверждает эти закономерности. “Кризис наших дней” – так был назван краткий вариант четырехтомника Питирима Сорокина по социальной и социокультурной динамике

Еще до революций 1917 г. он рассматривал социальную политику государства как специальный раздел социологии. Так в своей ранней лекции по социологии периода первой мировой войны Сорокин  выделил в ней четыре раздела, назвав их отделами. Первый отдел социологии он назвал общим учением об обществе, второй - социальной механикой, третий - социальной генетикой, и только последний, четвертый - социальной политикой.

Этот отдел по своему характеру и целям, - писал Сорокин, - является чисто практическим, прикладной дисциплиной. Его задачей служит формулировка рецептов, указание средств, пользуясь которыми можно и должно достигать цели улучшения общественной жизни и человека. Иначе социальную политику можно назвать социальной медициной или учением о счастье. Подобно тому как с ростом физико-химических и биологических наук появились чисто прикладные дисциплины (технология металлов, агрономия, медицина и т. д.), которые теоретически данные этих наук обращают на служение человеческим целям, так и социальная политика, пользуясь данными теоретической социологии, может и должна использовать их для практического применения в сфере общественной жизни и целях ее улучшения, короче  —  в целях роста человеческого счастья, увеличения культурных ценностей и ускорения общечеловеческого прогресса.

Таковы основные отделы социологии и задачи последних.

Как видим, эти задачи настолько велики и всеобъемлющи, что делают излишними всякие увещания о том, что нужно заниматься социологией, что эта дисциплина стоит того, чтобы поработать над ней и т. п.” [13, 30-31].

Но место социальной политики в системе социологии, определенное Сорокиным  и сегодня есть вполне современным. Прикладной характер социальной политики органически объединяется с необходимостью ее теоретического обоснования. Социальная структура современного общества не является гармоничной, а его стратификация как в целом в мире, так и в отдельных странах, к сожалению, имеет тенденцию к ухудшению в направления максимального обогащения минимального процента наиболее зажиточных страт населения и предельно возможного обнищания максимального процента наибеднейших его страт. Так, например, в Украине еще в пике социально-экономического кризиса 1999 г., активный деятель оппозиции из фракции Блока Юлии Тимошенко (БЮТ) д.т.н, д.э.н. Михаил Павловский, умерший два года тому назад, писал, что «экономические потери Украины за время проведения нынешнего курса реформ превышают экономические потери за период Великой Отечественной войны, а людские – составляют около двух миллионов человек. При этом более 80% населения проживает за чертой бедности, и лишь 1 % живет зажиточно» [14, 9].  А за следующие семь лет «реформ» население Украины сократилось еще на 3 млн. человек, а его социально-экономическая стратификация практически не улучшилась, несмотря на макроэкономический подъем страны в новом тысячелетии со среднегодовыми темпами прироста ВВП в 7%, которые для сегодняшней кризисной мировой экономики есть высокими.

Тем самым, наблюдается существенное отклонение от закона Парето, выдающегося итальянского экономиста, политолога и социолога, согласно которому, как писал Сорокин:

«Профиль экономической стратификации или частота распределения дохода в любом обществе (первоначальное утверждение ученого) или, по крайней мере, во многих обществах (более позднее ограничение Парето) представляет собою нечто постоянное и единообразное и может быть выражено определенной математической формулой. Она выглядит приблизительно так: пусть Х представляет данный доход, а Y – количество людей с доходом, превышающим Х. Если мы проведем кривую, ординатой которой будет логарифм Х, а абциссой - логарифм Y, то кривая для всех изученных Парето стран будет представлять собой почти прямую линию. Более того, во всех исследованных странах эта прямая линия по отношению к оси Х находится примерно под одним и тем же углом, составляющим приблизительно 56 градусов. Отклонения не превышают трех-четырех градусов. Так как тангенс 56 градусов равен 1,5, то отсюда…форма кривой частотности распределения доходов на двойной логарифмической шкале одна и та же для всех стран и во все времена» [15, 27-28].

Кстати, отклонения в 5-6% в сторону роста приближают данное соотношение к знаменитому соотношению ряда чисел Фибоначчи (Ф=1,618), отражающему гармоничную золотую пропорцию, что подтвердили недавние исследования украинских и российских ученых – экономистов и социологов. Причем, она работает и на секторальном уровне макроэкономики и на микроэкономическом уровне распределения количества фирм по доходам, но при условии минимизации вмешательства в их деятельность государства, т.е. в условиях рыночной экономики.

Но и сам Вильфредо Парето указывал, что при радикальных трансформационных изменениях, например, при вытеснении коллективной собственности частной, что как раз и наблюдалось последнее время в постсоциалистических и постсоветских странах, форма кривой также трансформируется. Более того, Питирим Сорокин, комментируя социальную мобильность, ее формы и флуктуации, подчеркивал:

«Под вертикальной социальной мобильностью подразумеваются отношения, связанные с перемещением индивида (или социального объекта) из одного социального слоя в другой. В зависимости от направления перемещения могут быть два типа вертикальной социальной мобильности: восходящая и нисходящая, то есть социальный подъем и социальный спуск. В зависимости от характера стратификации, существуют восходящие и нисходящие потоки экономической, политической и профессиональной мобильности, не говоря уж о других менее важных типах. Нисходящий поток  имеет две основные формы. Первая - это  падение индивида с более высокой социальной  позиции на существующую более низкую, сопровождающееся или не сопровождающееся распадом той более высокой  группы, к которой он принадлежал. Вторая состоит в деградации социальной группы как целого, в понижении ее ранга по сравнению с другими группами или в ее распаде как социального целого. Первый вариант чем-то напоминает тот случай, когда человек падает с борта корабля  и тонет, второй – напоминает кораблекрушение, когда тонет или налетев на скалу, разбивается вдребезги сам корабль, после чего он гибнет со всеми находящимися на нем людьми» [15, 120].

Вот последнего случая и следует особенно остерегаться всем постсоветским странам на пути трансформации к требованиям рыночной экономики и гражданского общества.

Следует обратить внимание, что у Питирима Сорокина в области разработки теории социальной политики в дореволюционной России был предтеча в лице гениального украинского экономиста Михаила Туган-Барановского – непосредственного учителя его друга – российского ученого Николая Кондратьева. Собственно говоря, именно непосредственный ученик называл Туган-Барановского гением в своей книге, специально написанной в память о нем и вышедшей в свет в 1923 г. [16], то есть именно во время эпохального открытия (мирового значения) Кондратьевым больших циклов конъюнктуры.

Как-то так вышло, что вскоре после «помаранчевой» революции в Украине прошел незамеченным 140-летний юбилей со дня его рождения, который был в самом начале 2005 года, хотя Туган-Барановский был первым министром финансов независимой Украины и первым ее академиком по социально-экономическим наукам. А 8 января 2007 года исполнилось уже 142 года со дня рождения выдающегося украинского ученого и общественного деятеля Михаила Туган-Барановского. Еще в 1894 г. вышла в свет первая его книга “Промышленные кризы в современной Англии, их причины и ближайшие влияния на народную жизнь” [17], которая не утратила своей актуальности и сегодня. В первом и втором издании книга состояла из двух частей, в первой из которых рассматривалась история и теория кризисов, а вторая была посвящена социальному значению кризисов. В третьем и следующих изданиях книги первый раздел был разбит на два и во втором в особенности детально рассмотрена теория периодичности кризисов, что и стало прообразом их цикличности, да и вообще - цикличности экономики. Но в специальном, уже третьем разделе новой редакции книги детально рассмотрено влияние промышленного цикла на народную жизнь или, другими словами, на социальную сферу экономики. В особенности глубоко изучены проблемы безработицы и бедности и впервые в мировой экономической науке предложены нереволюционные пути преодоления этих отрицательных явлений в капиталистическом обществе.

Сезонные колебания были рассмотрены в книге в сравнении с другими циклическими колебаниями безработицы, в особенности в машиностроительных отраслях, связанных с обработкой металла и производством средств производства. И главное, снова же впервые в мировой экономической науке, дан основательный ответ на вопрос, исчезнет ли безработица с развитием капитализма? А он, с нашей точки зрения, очень правильный, учитывая прожитое нами столетие с гаком после выхода этой пророческой книги. Капитализму нужен определенный рабочий резерв безработных, которые стимулируют эффективность работы занятых в производстве, но он должен быть относительно небольшим. А старым людям на пенсии необходимо социально обеспечить нормальную жизнь, хотя при хозяйственной необходимости и соответствующих способностях они должны иметь возможность участвовать в творческом процессе, передавая свой опыт и знания следующим поколениям.  

В изданных после “Промышленных кризисов…” через 15 лет “Основах политической экономии” (1909) М.Туган-Барановский обратил внимание на необходимость именно социальной, а не политической направленности экономического развития путем усиления социальной политики через гармонизацию дифференцированных страт общества [18]. Эти идеи он развил через четыре года, в 1913 г. в специальной работе “Социальная теория распределения” [19]. Современный американский исследователь его творчества Н.Балабкинс пишет, что в этой работе он “отверг популярное в то время представление, что распределение доходов зависит, главным образом, от процесса формирования цен, процесса обмена и в особенности от предельных продуктов разных факторов производства. С точки зрения Туган-Барановского, распределение национального дохода зависит, прежде всего, от взаимозависимости между разными социальными классами. Главным в его объяснении было то, что организованный рабочий класс может добиться более высокой заработной платы. Деловые круги платят за такое повышение заработной платы снижением прибыли по ряду причин” [20]. И главной среди них есть снятие социально-политической напряженности в обществе, что и является одной из главных задач социальной политики.

Это было учтено уже в середине ХХ века стокгольмской школой экономической мысли и с распространением институционализма среди широких научных кругов открыло пути самосохранения и развития капитализма через его шведскую модель. Последняя наиболее успешно реализована сегодня именно в скандинавских государствах, которые по уровню жизни в последние годы стойко занимают первые места среди самых развитых стран мира.

А среди других работ Туган-Барановского, в первую очередь, следует назвать его докторскую диссертацию “Русская фабрика в минувшем и в настоящем. Историко-экономические исследования”, которую он успешно защитил в 1898 г. и в том же году она вышла отдельной книгой под аналогичным названием с рубрикацией “Т. 1. Историческое развитие русской фабрики в ХІХ веке” [21]. К большему сожалению, второй том интересной книги так и не вышел. В этой книге он сделал вывод, что Россия приближается к промышленному кризису, и он здесь действительно состоялся в острой форме в конце 1899 года. В 1901 г. вышел немецкий перевод его “Промышленных кризисов...”, в котором он высказал мысль, что Германия стоит на пороге промышленного кризиса, и он в действительности наступил, что обратило на себя серьезное внимание немецкого правительства. Также им был предвиден экономический кризис в США 1906 года. А в 1913 г. в ежегоднике газеты “Речь” Туган-Барановский сделал прогноз, что промышленный подъем, который наблюдается в мировом капитализме, должен закончиться кризисом, ожидая его наступление в 1914-1915 гг. При этом он пророчески предупреждал: “ Возможно и более раннее, и более позднее наступление кризиса; большая война его может значительно ускорить, незначительная война или неурожаи могут замедлить темп промышленного подъема и, таким образом, отодвинуть время наступления кризиса” [22].

Следует отметить, что М.Туган-Барановский имел физико-математическое базовое образование и первую свою степень получил именно по физике и математике. Кстати, это и помогло ему, в сущности, создать первую в мире циклическую теорию кризисов с описанием механизма их преодоления за счет соединения инвестиционной и социальной политик, что позволяло Туган-Барановскому так точно их прогнозировать и своевременно предупреждать о них в разных странах мира, а также предлагать антикризисные меры их преодоления. Он не делал из экономико-математических моделей определенного фетиша, которым, к сожалению, так любят играться современные прогнозисты. Уже цитированный выше американский исследователь его наследия Н.Балабкинс очень точно описал специфику его научного подхода:

Методология Туган-Барановского значительно отличалась от современного моделирования, изысканно украшенного маскарадной эзотерической математикой. Он исследовал проблемы с четырех точек зрения: тщательно наблюдал и старательно обобщал социальные явления… Благодаря этому он сумел уловить “дух времени” при исследовании и, таким образом, привести в порядок и расположить свои данные в соответствующей институциональной оправе. Как математик Туган-Барановский умел оперировать цифрами. Кроме того, его аналитическая структура была построена в конкретной юридически - институциональной среде. Таким образом, он обратил внимание на то, что Йозеф Шумпетер позднее называл экономической социологией” [20].

Николай Кондратьев впервые указал на кризисные 30-е годы ХХ ст. и возможное завершение кризиса в начале 40-х годов. Это и произошло в мировой экономике во время Великой депрессии и даже политике, учитывая вторую эмпирическую правильность кондратьевской теории, которая утверждала повышение частоты социальных катаклизмов на подъеме К-волны, из чего, собственно, вытекала большая вероятность обширной войны в начале следующей К-волны.

В сущности, модель Кондратьева была единственной в мире моделью, которая позволила ему заранее предвидеть Великую депрессию 30-х гг. и в конце ее начало второй мировой войны. Больше того, прогнозируемая устойчивость длины “К-волн” подтверждается и очередной мировой депрессией - современным мировым общеэкономическим кризисом, который в полном соответствии с теории промышленных кризисов Туган-Барановского начался с финансовых кризисов 90-х годов прошлого века в Латинской Америке, Юго-Восточной Азии и, особенно, в странах СНГ. В Украине в полном соответствии с классическим кейнсианством - по кривой Филлипса резкое снижение гиперинфляции спроса  в 1993 г. привело к обвалу производства с резким ростом безработицы в 1994 г. Последствия известны. Во всех странах СНГ уже в начале 90-х годов началась системная деградация, а через десятилетие, в начале ХХI в. социально-экономический кризис охватил и наиболее развитые страны мира, указав на перепроизводство в них основных продуктов мировой экономики, о чем как о главном его индикаторе еще в 1894 г. писал М. Туган-Барановский.

Уже 12 лет тому назад, т.е. в 1995 г. об этом прекрасно написал известный израильский ученый-практик Шломо Майталь, родители которого, как и у Саймона Кузнеца в начале ХХ века переехали, но не с Украины в США, а с Бессарабии в Канаду. В своем популярном учебнике «Экономика для менеджеров: 10 важных инструментов для руководителей» он даже на 2 года раньше отодвинул открытие Кондратьева, которое по последним данным исследователей «теории К-волн» произошло в 1922 г., дал ему высокую оценку и одновременно сделал практические выводы:

«В 1920 г. русский экономист Николай Кондратьев отмечал, что такие длинноволновые циклы, по-видимому, случаются каждые 60 лет. Он обращал внимание на предыдущие депрессии, которые начинались в 1814 г. (в конце напалеоновских войн) и в 1873 г. По его подсчетам, новый, новый длинноволновой спад должен был начаться около 1930 г. Так и случилось, о чем возвестил крах Уолл-стрита в 1929 г.  

 Прошло примерно 60 лет после начала третьего длинного цикла – Великой депрессии 30-х годов. Находимся ли мы снова накануне другого векового спада? Ответ неясен. Что, однако, ясно, так это то, что основные продукты мировой экономики – автомобили, компьютеры, потребительская электроника – являются «перезрелыми» продуктами…» [23].   

Н.Кондратьев объяснил причинность возникновения “длинных волн” необходимостью кардинального обновления основного капитала, которое обосновал в первой эмпирической правильности своих К-волн. Уже в конце 30-х годов ХХ в. выдающийся австро-американский экономист Йозеф Шумпетер [10], углубляя идеи Кондратьева указал на первооснову К-волн – импульсы нововведений, которые предопределяют колебание всей экономической системы через кластеры базовых инноваций. Причем большой цикл конъюнктуры Шумпетер разложил на две временные составляющие: среднесрочную – инновационную, и долгосточную - имитационную (на протяжении которой нововведения с незначительным улучшением базовых инноваций заполняют свободные хозяйственные ниши). В 1970-х гг. немецкий эконометрик Герхард Менш [6] прибавил третью, кратковременную составляющую – “технологического пата” за счет псевдоинноваций.

Таким образом, каждая “К-волна” состоит из трех временных составляющих:

·              краткосрочная - “патовая” (переходная, депрессивная);

·              середнесрочная - инновационная (революционная, обновляющая);

·              долгосрочная - имитационная (эволюционная, застойная).

В середине ХХ в. выдающийся австрийский ученый-биолог Людвиг фон Берталанфи, признаный в мировой науке основателем концепции общей теории систем, обобщил свои исследования 1940-х гг., которые в дальнейшем получили широкое применение и в естественных, и в общественных науках. Но еще накануне Первой мировой войны выдающийся российский ученый (выпускник медицинского факультета Харьковского университета) и, по сути, основатель системного анализа Александр Богданов в своей “Тектологии” писал: “И в технике, и в науке ряд величайших открытий, едва ли не большинство их, сводился именно к перенесению методов за пределы тех областей, где они первоначально были выработаны <…> Перенесение методов вполне объективно и непреложно доказывает возможность их развития к единству, к монизму организационного опыта. Но этот вывод не укладывается в сознании специалиста, как и вообще в обыденном сознании нашей эпохи <…> Оттого, например, самая широкая и глубокая из объединяющих науки идей ХІХ века – закон сохранения энергии – так долго должна была пробиваться, пока ее признали” [24]. Кстати, в сферу общественных наук этот закон стал проникать только во второй половине ХХ в., в частности, в теорию этногенеза выдающегося российского историка, географа и этнолога Льва Гумилева [25].

Характеризуя общие черты того или другого общества, к одному из основных его признаков следует отнести уровень свободы его граждан. И, как заметил наш выдающийся мыслитель – философ свободы Николай Бердяев [26], свобода – это не только осознанная, но и преодоленная необходимость. Именно возможности ее преодоления определяют меру сжатия или расслабления “общественной атмосферы”. То ли предоставляет власть своим гражданам условия для “свободного дыхания”, или, наоборот, каждый шаг гражданина находится под “неусыпным оком” созданных властью органов максимального подчинения воли человека путем тотального давления на него, вплоть до физического уничтожения, на чем и держался советский режим. С блеском описан такой тоталитаризм в антиутопиях “Мы” Евгения Замятина [27],  “О дивный новый мир” Олдоса Хаксли [28] и “1984” Джорджа Оруэлла [29] .  Если два первых романа, вышедших, соответственно, в 1920 и 1932 годах на 5 лет опережали предвиденные в них события Великого перелома в СССР и фашистской диктатуры в Германии, то последний, вышедший из печати в 1949 г., дописан автором уже в конце 1948 года. Это время и стало толчком к пророческому его названию: “1984”, что тогда обозначало не более, чем зеркально перевернутый 48-й год. Но ведь именно 1984 год через 36 лет стал последним годом андроповских облав советских граждан в магазинах, кинотеатрах и других местах скопления народа. Можно только догадываться до каких репрессий мы могли бы дожить, если бы не «внезапная» смерть очередного Генерального секретаря КПСС. А самого писателя не стало еще в 1950 году. Как и Владимир Соловьев после написания пророческих «Трех разговоров…», в которых были описаны мировые войны ХХ ст., он умер в 47 лет от ужаса своих апокалиптических предвидений. А в романе Оруэлла они представлены в виде мира, поделенного между тремя диктаторскими сверхдержавами: Океанией, Евразией и Остазией, непрерывно воюющих между собой, а примерно в начале 1960-х годов Земля пережила ядерную войну, лишь кратко упомянутую им. А разве в 1962 г. во время Карибского кризиса мир не стоял в двух шагах от ядерной катастрофы? И можно констатировать, что ему просто повезло, что во главе двух сверхдержав с направленными друг против друга ракетами с ядерными боеголовками оказались Джон Кеннеди и Никита Хрущев. И «ястребы» в окружении лидеров обеих сверхдержав наказали их за этот мир, в следующем году убив первого, а еще через год, отстранив от власти и второго. Очень актуален сейчас и Старший Брат Оруэлла, всегда видящий каждый твой шаг. Поэтому нам следует хорошо вглядеться в наше прошлое и хорошо бы, если бы оно оставалось только прошлым. Ведь опасные тенденции мы наблюдаем и в настоящем. И о них нужно прямо говорить. Ведь уже более полувека тому назад Оруэлл писал, что «недогматичность мышления – первое условие свободы», а истоки тоталитаризма кроются «в страхе интеллектуалов перед настоящей свободой». 

Итак, речь идет о “сжатии” и “расслаблении” общественной атмосферы социальной системы. Если обратиться к физически-биологической функционирующей модели периодического сжатия-расслабления, то лучший пример, чем работа сердца живого существа, едва ли найдем. В начале 1991 г. богдановскую методологию попробовал перенести на социальную систему СССР современный российский ученый Сергей Лезов, высказав впечатляющую гипотезу:

“Если допустить, что исторический процесс в нашей стране (по каким-то причинам, которые сами нуждаются в истолковании) идет циклично, то закончившийся на наших глазах период истории можно назвать “послесталинским”. В дальнейшем я исхожу из того, что связанное с реформами новое “расслабление” замкнуло цикл, и поэтому о примерно тридцатилетнем “послесталинском” периоде теперь можно говорить в прошедшем времени. Александр Некрич во втором томе “Утопии у власти” называет послесталинским периодом “оттепель”, правление Хрущева, после свержения которого “коллективное руководство” предприняло попытки идеологической ресталинизации [30]. Но сегодня можно предположить, что полный цикл - или период - включает “расслабление” и “сжатие”.  И здесь, отвлекаясь от иcториософского вопроса о происхождении нашей “тотальности” и от политико-идеологического вопроса о возможностях ее распада, я намеренно остаюсь в рамках этой схемы: тотальное сообщество и имманентные ему закономерности. Почти биологический ритм “расслаблений” и “сжатий” объясняется на этом уровни потребностями самой системы. Я думаю, что новое “сжатие” в нашем тотальном сообществе наступит с необходимостью, но у меня нет исходных данных, чтобы судить о его сроках и формах” [31].

Исходя из гипотез советских историков-диссидентов Сергея Лезова и Александра Некричао переменном “сжатии” и “расслаблении” социальной системы в СССР”, а также работающего сейчас в США политолога Александра Янова на “периодизацию развития России по циклам реформ и контрреформ” [32] еще 15 лет тому назад мы попробовали, по аналогии с механизмоь кондратьевских больших циклов конъюнктуры, определить социально-политические циклы исторического процесса на территории советской империи и постсоветской власти в странах СНГ, которые отличаются от социально-экономических циклов и продолжительностью в 30 лет.

Как и 55-летний кондратьевский социально-экономический цикл, 30-летний социально-политический цикл состоит из трех временных составляющих, но с четко определенными периодами 3, 9 и 18 лет. В четырехтомнике “Социальная и культурная динамика” (1937-1941) друг Кондратьева Питирим Сорокин [33] привел обобщенные социально-исторические циклы. Еще раньше, в 1927 г. в “Обзоре циклических концепций социально-исторического процесса” он, со ссылкой на мудрецов старинного Китая, писал, что “у Конфуция мы находим теорию периодичности в повторении малых социальных циклов. Есть социальные процессы, которые повторяются каждые 3, 9, 18, 27 и 30 лет” [34]. Итак, по временным ритмам они совпали с периодами определенных нами циклов. Ведь 9 лет “расслабления” и 18 лет “сжатия” вместе дают 27 лет, в сумме с которыми еще 3 года переходного “патового” периода борьбы за власть образуют специфичный 30-летний цикл социально-политических флуктуаций советского и постсоветских обществ.

В начале 1960-х годов в докладе Питирима Сорокина “Взаимная конвергенция Соединенных Штатов и СССР в смешанный социокультурный тип” указанная выше колебательная тенденция изменений была определена как “социальный закон флуктуации тоталитаризма и свободы”. В этой работе автор писал:

“Коммунистическая система – просто разновидность <...> тоталитарной системы экономики.

Эта система экономики появилась давно и не раз встречалась в истории человечества: при разных правительственных режимах и разных идеологиях в некоторые периоды Древнего Египта, особенно в Птолемеев период; в древней Спарте и Липаре; в Риме, особенно после 301 г. н.э.; в некоторые периоды Византийской Империи; в древнем Перу; в некоторые периоды в Китае, Индии и многих других странах –упомянем лишь несколько выдающихся случаев. Она инициировалась и вводилась всеми видами правительств и при всех видах “приукрашивающих”, “рационализирующих” и “освящающих” идеологий; египетскими фараонами, римскими и византийскими императорами, инками Перу, китайскими или европейскими самодержавными монархами, военными завоевателями; религиозными властями, такими как иезуиты в Америке, и многими монархистскими, республиканскими, демократическими, военными, социалистическими и коммунистическими правительствами. Не менее разнообразными были “идеологии”, которые оправдывали, поддерживали, рационализировали и приукрашивали эту тоталитарную систему экономики и управления; все виды идеологий – религиозная, моральная, политическая, утилитарная, “националистическая”, “экономическая”, “социологическая” и другие, начиная с традиционных египетских религиозных верований и культа фараона как Бога и кончая последними: коммунистической, социалистической, нацистской, фашистской, лейбористской, пентагоновской, государства всеобщего благоденствия и многими “диктаторскими” идеологиями – исполняли эту роль. Это означает, что коммунистическая система экономики и идеологии является только одной из многих разновидностей тоталитарных систем экономики, идеологии и политического режима. В разнообразных формах они доминировали в прошлом  и часто появлялись в последнее время”[35].

И в самом деле, еще в ІІ ст. до н.э. выдающиеся ученые Древнего Рима (Полибий в трехтомной “Общей истории” [36]) и Древнего Китая (Сыма Цянь в многотомных “Исторических записках” [37]) изложили законченную концепцию исторического кругооборота по трем стадиям, каждая из которых имеет две противоположные формы. Уже в конце “оттепели” выдающийся советский ученый – востоковед Николай Конрад, признавая концепцию кругооборота Полибия, указывает на аналогичные взгляды у Сыма Цяня [38].

В итоге, хотя сам по себе тоталитаризм не является “завоеванием” истории нового времени, но в его советском и, особенно, сталинском варианте он достиг границы античеловеческой дикости, которую удивительно удачно определил известный советский диссидент Валентин Турчин: “С точки зрения эволюционной теории тоталитаризм является извращением, дегенерацией, ибо более низкий уровень организации уродует и подавляет более высокий уровень. Тоталитарное общество теряет способность нормально развиваться и окостеневает. Это тупик, волчья яма на пути эволюции” [39].

Итак, подытожим. Еще 1894 г. Михаил Туган-Барановский писал, что общеэкономический кризис начинается с финансового. Именно так произошло на сломе тысячелетий. Кризис начался в 1990-е гг. в слаборазвитых латиноамериканских, и в бурно развивавшихся юго-восточных азийских, и в стагнирующих постсоветских странах, потом перекинувшись на развитые страны мира (в конце 2001-го г., как и в конце 1929-го, а до этого первый мировой экономический кризис наблюдался в 1857 г., т.е. за 144 года четко в интервале 72 лет произошли три мировых экономических кризиса). Последний из них начался через 55 лет после завершения Второй мировой войны, что равняется средней длине “К-волн”. После этого, в начале третьего тысячелетия новой эры, наиболее развитая страна мира - США - оказалась в состоянии экономической рецессии, которую чуть раньше ощутила вторая по уровню ВВП страна мира - Япония. Сегодня спад производства и большой уровень безработицы наблюдается и в ведущих европейских странах - Германии, Франции, Великобритании и Италии, а вместе все эти страны формируют до двух третей мирового ВВП. Ясное дело, что затруднительная ситуация в развитии их хозяйств предопределила и общемировой экономический кризис, аналогичный Большой депрессии 30-х гг. ХХ века. Этот кризис сопровождается перманентными войнами в Югославии, Афганистане, Ираке, где задействованы военные контингенты почти всех стран мира, до недавнего и Украины. И если это не Третья мировая война, то какая-то новая форма привлечения почти всей планеты к глобальной военной социально-политической катастрофе.

Таким образом, прогнозный инструментарий больших циклов конъюнктуры, созданный 80 лет тому назад Николаем Кондратьевым, подтвержден реальными изменениями мировой экономики за эти годы, что полностью доказывает необходимость его применения во время разработки сценариев социально-экономического развития как отдельных стран, так и мирового хозяйства в целом. Больше того, он помогает объяснить и циклические закономерности социальной и социокультурной динамики, которые в мировой социологии фундаментально рассмотрены Питиримом Сорокиным. Он первый обратил внимание и на открытые еще Конфуцием социальные циклы длиной в 3, 9, 18, 27, 30 лет, которые, в сущности, совпали с определенными нами для советского и постсоветского пространств еще 15 лет тому назад 30-летними социально-политическими циклами с довольно оригинальным физическим механизмом 18-летних “сжатий” и 9-летних “расслаблений” с 3-летним переходным “патовым” периодом борьбы за власть [40].      

Первый социально-политический ленинско-сталинский 30-летний цикл на территории будущего СССР начался с трехлетнего “патового” периода борьбы за власть (гражданская война 1918-1920 гг.), после которого 9 лет длился период ленинского “расслабления” НЭПа. И хотя Ленин умер в начале 1924-го, Иосифу Сталину понадобилось еще 5 лет, чтобы исключить из политической жизни СССР своего главного конкурента Льва Троцкого, которого он в начале 1928 г. выслал в Алма-Ату, а через год, в 1929-м, выдворил за границу, отправив на корабле в Константинополь, а через 10 лет достал его ледорубом Меркадера в Мексике.

Таким образом, в 1930 г. начался период сталинского “сжатия”, который длился 23 года 2 месяца, до смерти Сталина (март 1953 г.). Но из него необходимо исключить пятилетнюю экзогенно-бифуркацционную “лакуну” четырехлетнего военного “сжатия” в противодействии другой тотальной системе. С июня 1941 г. до мая 1945-го продолжалась Великая отечественная война, которая вместе с годовым послевоенным “расслаблением”, которое длилось до августа 1946 г. – резонансное дело о журналах “Звезда” и “Ленинград”, направленное против двух выдающихся русских писателей украинского происхождения: прозаика-сатирика Михаила Зощенко и поэтессы Анны Ахматовой-Горенко. Этот период вместе занял 5 лет и 2 месяца, после чего продолжились очередные сталинские репрессии. За исключением этой “лакуны” длиной в 5 лет 2 месяца, общий период сталинского “сжатия” составил ровно 18 лет.

С 1953 г. начался второй 30-летний цикл, который продолжался до конца 1982 г., состоявший из:

1.       трехлетнего “патового” периода (1953-1955 гг.) борьбы за власть между представителями сталинского окружения, в первую очередь, Никиты Хрущева с Лаврентием Берией, а со временем - с так называемой “антипартийной группой”;

2.       девятилетнего периода хрущевского “расслабления” - так называемой “оттепели” (1956-1964 гг.), которая началась с ХХ съезда КПСС, а завершилась отстранением Никиты Хрущева от власти брежневским “коллективным руководством”;

3.       восемнадцатилетнего периода брежневского “сжатия” (1965-1982 гг.), который длился до смерти Леонида Брежнева в ноябре 1982 г.

В 18-летнем “сжатии” тотальной системы пик репрессий приходится на средину периода – его 9-й год. Так в брежневском “сжатии” это был 1973 год, когда возглавляемые выдающимися общественными деятелями Александром Солженицыном и Андреем Сахаровым, будущими нобелевскими лауреатами, сомкнулись два течения диссидентского движения. Этот 1973 год отличился инспирированным коммунистической властью “гневом народа” именно против этих деятелей. В сталинском “сжатии” такими годами были 1937-1938; на конец 9-го года этого “сжатия”, по свидетельству Солженицына, “к 1 января 1939 г. расстреляно 1 млн. 700 тыс. человек[41]. Третий тридцатилетний цикл начался в конце 1982 г. с завершением брежневской эпохи. Трехлетний “патовый” период борьбы за власть между представителями брежневского окружения Юрием Андроповым и Константином Черненко закончился после их последовательной смерти победой в 1985 г. Михаила Горбачева, протеже Андропова. Именно Горбачев провозгласил “перестройку” - третье “расслабление” во времена существования Советской империи, которое длилось также 9 лет. В процессе этого расслабления состоялся распад самого СССР. Он же обратил внимание уже в начале ХХI ст. на возвратные тенденции в мире к автократии:

“Наметилась еще одна тенденция, которая, откровенно говоря, меня шокировала. В 2000 году на Всемирной конференции политологов в Квебеке единодушно констатировали, что в странах, которые за последнюю четверть столетия освободились от тоталитарных режимов, сначала состоялся всплеск демократии (причем процессы демократизации, в сущности, охватили все континенты), а потом пошла мощная волна “отката” и снова возродился острый спрос на тоталитарных лидеров. Даже в Австрии и Франции, не говоря уже о других. И волна эта оказалась настолько сильной, что политологи сделали такой неутешительный прогноз: не исключено, что ХХІ столетие станет веком авторитаризма. В целом, глобализация хорошенько “тряхнула” всех. А на постсоветском пространстве - еще и вдвойне”.

Правда, в ответах на вопросы: “Не следует ли понимать ваши слова так, что Россия тяготеет к авторитаризму? И что вы в этом контексте думаете об Украине?”, экс-президент СССР Михаил Горбачев , который проживает в авторитарной РФ, кажется, был не до конца откровенен: “В России и Украине однозначно не будет авторитарного порядка. Но то, что будет переходной период, осложненный влиянием глобальных разногласий, это факт. Нам придется прибегать к авторитарным методам – этого не избежать. И это уже наблюдается” [42].

Подтверждением результатов наших исследований и прогнозов тенденций к усилению несвободы в России есть и недавняя публикация в газете «День», подводящая итоги оценок уровней политических свобод в разных странах, сделанных в 2006 г. международной правозащитной организацией Freedom House. Примечательно, что после 2004 года Украина постоянно находится в группе свободных стран. В докладе Freedom House все страны поделены на три группы: свободные, частично свободные и несвободные. Эта организация также дает более детальную оценку уровня политических и гражданских свобод, исходя из того, как страна выполняет следующие семь норм: свободное участие граждан в политическом процессе, свободное голосование, свобода волеизъявления и вероисповедания, свободное подотчетное представительство, свобода собраний, доступ к справедливой системе судопроизводства, общественные и экономические свободы, включая равный доступ к экономическим возможностям и право на частную собственность.

С учетом названных критериев, в 2006 году Украина набрала 27 баллов из 40 за уровень политических свобод, и 45 из 60 за уровень гражданских свобод. Для России эти показатели составляют соответственно 11 и 24. Правозащитники Freedom House считают, что в 2006 году Россия стала еще более несвободной страной и впервые получила минимально возможный балл за уровень гражданских свобод. Политические свободы в России были оценены в шесть баллов, а за гражданские свободы Россия впервые за время участия в рейтинге получила минимально возможную оценку — семь баллов. Таким образом, Россия еще более упрочила свое положение в третьей группе, где она находится с 2004 года. Аналогичной оценки удостоились Куба, Ливия и Северная Корея. По уровню политических свобод Россия оказалась на одном уровне с Анголой, Габоном и Пакистаном. А степень гражданских свобод в России, по мнению Freedom House, такая же, как на Кубе, в Ливии и Северной Корее. В докладе Freedom House сказано, что в России продолжается «маргинализация независимых СМИ и представителей оппозиции», отмечаются ограничения деятельности оппозиционных партий и давление на некоммерческие организации. В документе отмечен рост ксенофобских настроений и «побуждение граждан ненавидеть представителей других национальностей, в первую очередь грузин». Особо сказано и о нераскрытом пока убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской.

«Авторитарный режим в России может стать примером для других государств постсоветского пространства», — считают авторы этого доклада. Примечательно, что на презентации доклада выступил бывший советник президента РФ Владимира Путина, старший научный сотрудник вашингтонского Института Катона Андрей Илларионов. Он считает, что «зона бывшего СССР» признана самым политически несвободным регионом мира. Илларионов заявил, что «Россия занимается экспортом несвободы по всему миру, который проявляется в развитии двухсторонних отношений с авторитарными и диктаторскими режимами. Речь идет о попытке создания нового интернационала авторитарных режимов и диктатур» [43]. Естественно, что Россия не скрывает своего желания, по сути, контролировать не только экономическую, но и политическую жизнь на постсоветском пространстве. Достаточно вспомнить реакцию руководства РФ на так называемые «цветные» революции в странах СНГ. Есть большая опасность и для Украины заражением «вирусом несвободы». Тем более, что в экономической жизни нашей страны это уже проявилось.

Под занавес 2006 года влиятельное международное агентство «Heritage Foundation» опубликовало свой традиционный рейтинг экономических свобод. Украина в нем оказалась на 125- м месте, между Нигером (124) и Мавританией (126), опустившись по сравнению с прошлым годом на 26 пунктов — с 99-й позиции. А если учесть, что в 2005 году наша страна находилась на 88-м месте, то, следует отметить, тенденция вырисовывается не очень благоприятная. Как свидетельствует Наталья Ромашова, «как правило, вслед за ухудшением экономических свобод неизбежно наступает общий экономический кризис. Что же тогда получается: кризис нам только грозит, а антикризисная коалиция уже рапортует о его преодолении…

Кстати, свободу предпринимательства в Украине аналитики «Heritage Foundation» оценили на 60,9 балла из ста возможных. Такой показатель на 2,2 % меньше, чем по итогам 2005-го. Этот показатель закрепил за Украиной статус страны с преимущественно несвободной экономикой и поставил ее между африканскими странами Нигер и Мавритания. А среди европейских стран мы заняли предпоследнее место из 41. И если два года тому назад в аналогичном рейтинге Украина оставила далеко позади Россию, Китай и большинство стран СНГ, то сегодня ситуация существенно изменилась. В частности, впереди находятся Армения — на 32 м месте, Грузия — на 35-м, Киргизия — на 79-м, Молдова — на 81 месте. Россия, — экономическая политика которой во всем мире вызывает нарекания, умудрилась оказаться над Украиной — на 120 й позиции. Ниже нашей страны только Узбекистан (132), Беларусь (145) и Туркменистан (153).

Кроме того, согласно отчету «Heritage Foundation», в Украине очень велико влияние на экономические процессы со стороны правительства. Однако хуже всего обстоят дела с защитой собственности и коррупцией. Между этими понятиями эксперты устанавливают прямую связь, дескать, в Украине суды являются объектами давления как со стороны власти, так и со стороны организованной преступности, и пронизаны коррупцией. Вследствие расцвета этого «букета» возможна экспроприация имущества.

Коррупцию, к слову, эксперты называют едва ли не источником всех наших экономических бед, по ее уровню мы стоим в одном ряду с Никарагуа, Беларусью и… Гондурасом. Что же тогда имеют в виду премьер Виктор Янукович и представители «антикризисной» коалиции, когда заявляют, что им «удалось преодолеть угрозу надвигавшегося на Украину экономического кризиса»? Вероятно, они все же поспешили со своими оптимистическими рапортами, хотя позитивные тенденции после формирования правительства Виктора Януковича, безусловно, также имеют место. Наверняка, самое главное достижение «сине-белого» КМУ — это сам факт его формирования после четырехмесячного его отсутствия. Так как экономическая стабильность напрямую зависит от внутриполитической ситуации в стране.

Между тем не следует забывать и о том, что последовавшее вскоре противостояние между Президентом и Кабинетом Министров отнюдь не содействует стабильности, скорее наоборот — провоцирует кризис. Однако в текущем году Кабинет Януковича имеет реальный шанс улучшить экономические показатели. Безусловно, главную роль в этом должно сыграть обещанное недавно Виктором Януковичем вступление Украины во Всемирную торговую организацию. Но, снова-таки, аналогичные надежды эксперты связывали и с приданием Украине статуса страны с рыночной экономикой, но они так и не оправдались…» [44] .

Описанный выше механизм социально-политических, экономических и социокультурних циклов советского и постсоветского пространств имел сугубо эндогенный характер, если не учитывать влияние на них экзогенных факторов второй мировой войны (Великой отечественной войны для народа СССР), которая создала в флуктуациях “сжатий” и “расслаблений” советской системы экзогенно-бифуркационную “лакуну” сроком в 5 лет 2 месяца, продлив сталинское “сжатие” именно на этот период. Но в нем, рядом с четырехлетним “сжатием” советского народа в противостоянии фашистскому нашествию, было и небольшое, едва больше года, послевоенное “расслабление”. Аналогичный феномен возник в Российской империи после Отечественной войны 1812 г. с Наполеоном. Схожесть процессов и последствий этих войн поражает, ведь обе они происходили для завоевателей “не по их правилам”, с широким партизанским сопротивлением, а, главное, слом в наступательных действиях агрессоров, остановку их и обратный путь сделали возможными неистовые русские морозы, влияние которых следует отнести к природному, Божьему промыслу. Но само изменение природных факторов, как известно науке сегодня, происходит благодаря изменениям в экзогенном влиянии космических факторов, и прежде всего циклов солнечной активности, которые влияют и на социум, что впервые обнаружил еще в годы первой мировой войны и российских революций 1917 г. выдающийся российский ученый-гелиосоциобиолог Александр Чижевский [45] .

Ученые давно заметили, что в принципах циклического развития разнообразных процессов на Земле и во Вселенной много общего. В современном техническом анализе финансовых рынков экономисты-математики определили несколько принципов, которые используют в практических прогнозах даже на фьючерсных рынках.

Принцип общих сумм заключается в том, что все колебания определенного параметра являются простым наложениям всех активных циклов. Полученная сумма является соответствующим значением суммарной волны. Причем в суммарной волне появляется двойная вершина. Согласно теории цикличности, все ценовые модели образовываются вследствие взаимодействия двух или больше различных циклов. Таким образом, исследовав и определив все имеющиеся циклы определенного индикатора или системы индикаторов и опираясь на принцип общих сумм, можно определять траекторию движения интегральной волны и точнее прогнозировать будущее изменение исследуемого явления. Принцип пропорциональности используют для описания пропорций между периодом и амплитудой цикла. Цикл с большим периодом (т.е. большей длины) должен иметь пропорционально большую амплитуду.

Под принципом гармоничности понимается, что соотношение соседних волн определяется небольшим целым числом. Именно на этот принцип опирался и Шумпетер, когда утверждал, что К-волна состоит из 6 циклов Жюгляра, а тот, в свою очередь, содержит 3 цикла Китчина. В сущности, это первая фиксация явления фрактальности циклов (геометрической  вложенности определенного количества подобных экономических циклов один в другой), которое было открыто уже через 30 лет американским математиком Бенуа Мальдебротом, а сегодня выявлено астрономами и для циклов солнечной активности [46]. С этим явлением связан и принцип синхронности, который означает, что циклы разной длины имеют тенденцию проходить пороги минимума практически одновременно. Принцип синхронности также означает, что циклы одинаковой протяжности на разных рынках тоже имеют тенденцию достигать екстремумов одновременно. Следует внести поправку, что указанные принципы касаются волн не просто одного поля действия, а определенного индикатора, например цены. Поэтому целесообразно сделать замечание, что К-волны разных показателей не могут быть полностью синхронными, а тем паче - случайные отклонения от общей траектории экономического развития, которые невозможно избежать в каждом цикле, так как существуют относительно устойчивые лаговые зависимости между разными показателями.

В теории цикличности существует также принцип, который описывает функционирование циклов в более общей форме. Это принцип вариации, согласно которому все приведенные принципы - общей суммы и пропорциональности, синхронности и гармоничности - не безоговорочные правила, а скорее постоянные тенденции. В реальной жизни случаются определенные отклонения, т.е. вариации этих принципов, поскольку жизнь куда сложнее ее моделей.

Подчеркнем, что наряду с природными катастрофами, которые с помощью теории циклов тяжело спрогнозировать в конкретном месте в конкретное время, еще сложнее применить эту теорию к предвидениям социально-экономических, социально-психологических и социально-политических кризисов. Однако, гуманитариям, по примеру Н.Кондратьева, П.Сорокина и Л.Гумилева, уже пора вплотную приобщиться к проблематике волновой теории общественных процессов.

В первой половине ХХ в. провел исследование влияния солнечной активности на биосферу и социум выдающийся российский ученый Александр Чижевский (рядом с ним на это еще во времена переворота 1917 г. обратил внимание и российский астроном Дмитрий Святский). В 1924 г. Чижевский в Калуге издал книгу “Физические факторы исторического развития. Влияние космических факторов на поведение организованных человеческих масс и на ход всемирно-исторического процесса, начиная с V столетия до Р. Х. и до нашего времени. Краткое изложение исследований и теорий” [47]. Именно эта работа заложила основы системных сравнительных исследований общественных и природных процессов с учетом космических факторов. А итоговая работа Чижевского “Космический пульс жизни: Земля в объятиях Солнца. Гелиотараксия.” [45] была полностью напечатана только в 1995 г., к столетию со дня его рождения, которое широко праздновалось мировой научной общественностью в 1997 г. Главное же, в них была доказана синхронность максимумов прироста солнечной активности (реперные года) с периодами возникновения революций и войн. Установлено, что слом в развитии социума происходит в реперных точках динамического экстремума (точках наибольшего прироста или спада солнечной активности, т.е. ее экстремальными динамическими параметрами, взятыми по модулю). Так, на синхронность “пассионарных толчков” с экстремумами солнечной активности указывал в своей теории этногенеза и Лев Гумилев [25].

Александр Чижевский в работе, впервые напечатанной во Франции еще в 30-е годы ХХ в. (в СССР эта книга под названием “Земное эхо солнечных бурь” [48] вышла в свет двумя изданиями уже только в 1973 и 1976 гг.), выявил синхронизацию максимумов солнечной активности с периодами пандемий и эпизоотий. А также вообще ускоренного размножения отдельных видов биоорганизмов, например, саранчи. Наибольшая их частота во втором тысячелетии христианской эры наблюдалась на протяжении 30-80-гг. ХІV ст., когда нашествие саранчи только в Центральной Европе продолжалось в 1333-1341, 1353-1366, 1373-1388 гг., что приводило к массовым неурожаям и голодомору. Пик стихийных бедствий припал на 1348 г., когда почти по всей Европе с юга на север, с востока на запад прокатилась волна нескольких страшных землетрясений, разрушив десятки городов и тысячи замков, пылали леса и выходили из берегов речки. Так “шведские корабли были застигнуты великой бурей возле Усть-Нарвы и большая часть из них погибла вместе с ратью, затем последовали потопы, голодомор, эпидемии и смуты…” [49]. А “черная смерть” – чума - миллионами косила населения разных континентов, по свидетельству современника тех событий итальянского ученого де Винарио, с периодичностью вспышек пандемии в 11 лет [45], что отвечает наиболее известным сегодня циклам солнечной активности Швабе-Вольфа средней продолжительности в 11,1 года. Ясно, что все эти природные катастрофы усиливают эколого-экономические и социально-политические кризисы, ведут к негативным последствиям для социума и при синхронизации этих явлений они приобретают спонтанный самоорганизующий характер, где процесс дальнейшего развития событий почти неопределенный и его сложно спрогнозировать в точке бифуркации.

На гелиофакторы все чаще ссылаются в научных и публицистических работах. Так, еще в январе 1935 г. выдающийся российско-индийский культоролог и мировой общественный деятель Николай Рерих в эссе “Звезды смерти” писал: ”Аббат Морефранцузский астроном, обращает внимание всех дипломатов на 1936 и 1937 год. В эти годы, он говорит, будет наблюдаться сильное нарастание деятельности солнечных пятен. Астроном напоминает, что периоды усиленной деятельности солнечных пятен часто совпадали с войнами и всякими общественными смятениями <…> Приближается ли другая война – это неизвестно, но я напоминаю, что согласно статистике, покрывающей многие столетия, годы 1936 и 1937 должны быть считаемы особенно опасными” [50]. Этот прогноз новейшая история подтвердила очень быстро. Уже в 1936 г. началась война в Испании, на следующие два года припал пик сталинских репрессий в СССР, а в 1939 г. нацистской Германией была развязана Вторая мировая война.

Уже в наше время на пике роста солнечной активности в июне и августе 1991 г. началась жестокая война в Югославии и произошел августовский путч в Москве, с которого по сути начался распад Советского Союза. В конце 1994 г. (год локального двойного максимума солнечной активности, вызванного столкновеньям кометы Шумейкеров-Леви с Юпитером) началась война в Чечне. Закончились обе эти войны в 1996 г. - году минимума солнечной активности, когда, по Чижевскому, существенно уменьшается частота социальных катаклизмов. На пике роста солнечной активности в 1999 г. обе войны возобновились, но если война в Югославии после неистовых бомбардировок и смены власти почти затихла, если не считать недавнего рецидива в Коссово, то конца войны в Чечне пока что не видно. Больше того, она распространилась на соседние территории.

Примечательно, что кардинальные социально-политические события совпадали с перепадами солнечной активности и географически перемещались в зависимости от эндогенной социально-психологической готовности социумов к участию в бифуркационных событиях на пике солнечной активности. Резкие изменения социально-психологического состояния социума, которые провоцируют его кризисное состояние, очень напоминают механизм проявлений землетрясений. Так, родоначальники метода оценки интенсивности землетрясений – выдающиеся американские ученые Бено Гутенберг и Чарльз Рихтер, которые еще в 1935 году предложили и обосновали 12-балльную шкалу Рихтера, указывали на возможности экзогенного влияния на тектонику Земли космических факторов как “спускового механизма” [51]. Очевидно, аналогичный механизм срабатывает и относительно социально-психологического напряжения. Вспомним конфликт в Карабахе и землетрясение в Спитаке с интервалом в полгода. Много фактов говорят о том, что объяснение социальных событий и явлений надо искать в междисциплинарном пространстве; тем паче, что эффективно рассматриваются сегодня не только годовые или месячные, но и суточные показатели интенсивности изменения солнечной активности.  

В 1843 г. выдающийся немецкий астроном Генрих фон Швабе впервые определил для циклов появления солнечных пятен периодичность в 10 лет, которая в 1852 г. была уточнена австрийским ученым Рудольфом Вольфом как среднерифметическая этих периодов в 11,1 года. В действительности же этот цикл имеет вариации: от 8,5 до 14 лет между соседними минимумами и от 7,3 до 17 лет - между максимумами. Тогда же индикатором солнечной активности он предложил использовать комбинированный индекс солнечных пятен, путем их подсчитывания последовательно на обеих полушариях поверхности Солнца с коррекцией через определенные коэффициенты. Этот индекс получил название чисел Вольфа (обозначаются первой буквой его фамилии – W), для которых он построил их временной ряд с 1700 г. по 1848 г., который в дальнейшем постоянно пополняется. Цикл же солнечной активности, который открыли эти ученые, чаще всего называют циклом Швабе-Вольфа. Сегодня, кроме него, наиболее известны: предложенный в конце ХІХ ст. 72-летний (2 по 36 лет) цикл Ганского и более как 600-летний цикл Рубашева (его предыдущий максимум был в ХІV ст., а минимум – в ХVІІ ст.). В последнее время ученые заговорили и о тысячелетнем цикле солнечной активности, пик которого приходится на период жизни нашего поколения. Предыдущий такой пик был на рубеже предыдущего тысячелетия, когда летопись необыкновенных явлений природы зафиксировала его как катастрофический период в конце Х ст – в начале ХІ ст., т.е. в период принятия христианства Киевской Украиной-Русью [49], а еще предыдущий совпал с началом Христианской эры в истории человечества, когда природных и социальных катаклизмов на Земле тоже более чем хватало. Уже в 60-е годы ХХ ст. в Кисловодской обсерватории была открыта связь изменения полярности солнечных пятен с 22-летним парным циклом Гневышева-Оля, в котором второй из пары 11-летних циклов в 1,4 раза превышает первый по солнечной активности. Именно такой цикл должен был закончиться в 2000-2002 гг., которые только с учетом правила Гневышева-Оля должны были иметь повышенные значения чисел Вольфа в сравнении с предыдущим циклом.  Как свидетельствовали в своих прогнозах астрономы, этот “цикл с максимумом возле 2000 года будет наиболее мощным за весь период телескопических наблюдений Солнца. Начало этим наблюдениям, как известно, было положено Г. Галилеем в 1610 г. Ожидаемое среднегодовое число Вольфа в эпоху максимума нового солнечного цикла…относится к разряду исключительно сильных” [52].

В середине - конце 90-х годов ХХ столетия были изданы три книги, которые помогли нам продолжить исследование в русле парадигмы Чижевского, но уже для анализа событий нашего времени. В первой книге “Когда приходят пророки, или наука циклов” Людмилы Константиновской [53] для каждого дня ХХ столетия была приведена величина W. В двух других книгах: “История двух тысячелетий в датах” Алексея Овсянникова  и “Полная хронология ХХ столетия” Невила Уильямса [54] - наиболее значительные события ХХ столетия, в том числе общественные катастрофы, имели хронологию их начала и окончания, что и дало возможность нам синхронизировать их с пиками солнечной активности. Установлена определенная синхронность катастрофических событий после второй мировой войны до распада “социалистического лагеря” и СССР с динамикой суточных изменений чисел Вольфа. Результаты эти исследований напечатаны нами в работах [55]. Отталкиваясь от прогнозов астрономов о приросте солнечной активности в 2000-2002 гг., мы также предусмотрели серию разнообразных катастроф в начале третьего тысячелетия новой эры, о чем писала в печати Наталья Куроленко [56].

Новое тысячелетие началось в январе 2001 г. со страшного землетрясения в Индии, которое забрало более 50 тыс. человеческих жизней, а в знаковый для Украины день последнего третьего тура президентских выборов 26 декабря 2004 г. на противоположной стороне Земного Шара, в Южной Азии произошло страшное землетрясение в Индийском океане силой 9,2 бала по шкале Рихтера, вызвавшее 30-метровую волну цунами, которая унесла 273 тыс. людских жизней в 13 странах мира. Такой катастрофы Земной Шар не видел уже больше столетия – только в 1883 г. извержение вулкана Кракатау (между  Явой и Суматрой) вызвало волну цунами высотой 36 метров.

11 сентября 2001 г. произошла страшная катастрофа в Нью-Йорке и Вашингтоне, в ответ на которую США начали в 2002 г. войну в Афганистане, а в 2003 г. - в Ираке. Вообще, сегодня можно сделать вывод, что начало 2003 г. имел просто мистический характер (хотя мы этот вывод сделали больше трех лет тому назад), особенно если вспомнить выступление в Конгрессе США  в конце января того года президента Джорджа Буша с речью по поводу изменений в налоговой политике страны, а, главное, о бюджетном финансировании будущей войны в Ираке с бурной ее поддержкой членами Конгресса. А потом, практически через день, состоялась трагическая гибель американского космического корабля “Колумбия”, причины которой до этого времени окончательно не выяснены, а некоторые совпадения носят, снова же, мистический характер. Ведь прошлая катастрофа американской космического челнока “Челенджера” состоялась в начале 1986 года, накануне Чернобыльской катастрофы, которая стала предвестником будущих природных и техногенных, социально-политических и социально-экономических катаклизмов на постсоциалистическом и постсоветском пространствах. И снова же впечатляющие совпадения: оба космических экипажа состояли из 7 членов - 5 мужчин и 2 женщин, а израильский космонавт “Колумбии” принимал участие в бомбардировке Ирака в предыдущей войне “Буря в пустыне”, которая проходила во времена президентства Буша-старшего, в рамках 12-летнего исторического цикла, включая триадность 4-летних политически-перевыборных циклов в США.

Учитывая, что одна из наиболле развитых теорий цикличности истории в ХХ ст. выдающегося английского ученого Арнольда Дж. Тойнби [57] утверждает, что каждая цивилизация перед принятием стратегических решений делает вызов Богу и имеет от него знаковый ответ на этот вызов, то не есть ли это трагическое событие именно тем отрицательным ответом из Космоса? Обратив внимание на этот факт, мы предупреждали, что война в Ираке может принять затяжной характер и стать для США “вторым Вьетнамом”, а для Украины - “вторым Афганистаном”.

Таким образом, никогда не потеряет актуальность тезис Чижевского: “Государственная власть должна знать состояние Солнца в любой момент и сравнивать с ним свои решения, поскольку свидетельства Солнца безошибочны и универсальны в пространстве и времени” [44]. Внедрение механизма отслеживания динамики изменений солнечной активности и других космофизических факторов даст возможность предотвратить катастрофические события, смягчая их последствия. Энергия Солнца питает все - и тело, и душу, и природу, и социум. Но вместе с положительным его влиянием, без которого не было бы возможной жизнь на планете Земля, солнечная активность имеет и отрицательные последствия для био и социодинамики.

Солнце на протяжении тысячи лет не вело себя активнее, чем сейчас. Астрофизик из Гарвардского университета Джон Коль назвал эту активность “безпрецендентной”. По его словам, вероятность двух подряд могущественных вспышек на Солнце, направленных на Землю, настолько низка, что явление, которое состоялось в конце 2003 г. (за неделю с 28 октября по 5 ноября их было 4) следует рассматривать как аномалию. Вообще ХХІ ст. нарушило определенные закономерности изменения солнечной активности, которая имеет ныне характер мерцающей аритмии, как известно, весьма опасной и для отдельного человеческого организма, и для социума вообще. Поэтому такая аритмия космических процессов усиливает возможности перехода динамики процессов на Земле не “от хаоса до порядка” по Илье Пригожину, а, наоборот – от порядка к хаосу. Даже первые две недели июля 2005 г., когда годовые числа Вольфа приближаются к минимуму 2006 -2007 гг., солнечный диск вдруг наполнился группами пятен, солнечная активность за первые пять июльских дней увеличилась в два раза с W=96 1 июля до W=192 5 июля и сохранилась на уровне W=181 6 июля. А утором в Лондоне прогремела серия взрывов в метро и автобусах, которая унесла более 50 человеческих жизней. А в других странах, хотя и не в результате террористических актов, на протяжении следующей недели произошли серии железнодорожных катастроф в Пакистане, ЮАР, Польше, и наводнения в Индии, Румынии и даже Украине, которые унесли человеческих жизней еще больше. Только в Китае наводнение в июне и аварии на шахтах в июле того же года забрали несколько сот человеческих жизней, а солнце, кажется, вообще, сошло с ума, особенно, начиная с декабря 2006 г.

Голландский астрофизик доктор Пирс Ван дер Меер (Piers Van der Meer), эксперт Европейского космического агентства (ESA), полагает, что некоторые признаки свидетельствуют о том, что Солнце вот-вот взорвется, сообщает ХайВей. По словам доктора Ван дер Меера, температура ядра Солнца, составляющая обычно 27 млн. градусов Фаренгейта, за несколько последних лет поднялась до опасных 49 млн. градусов. По его мнению, процесс разогрева нашего светила на протяжении последних 11 лет очень похож на изменения, происходящие в звездах перед взрывом Сверхновых - например, в знаменитой Сверхновой 1604 года. По его мнению, процесс глобального потепления, который мы наблюдаем в настоящее время, связан не с действием парникового эффекта, а как раз с разогревом Солнца. О необычных процессах, происходящих на Солнце, свидетельствуют и снимки гигантских протуберанцев, полученных солнечной и гелиосферной обсерваторией НАСА SOHO, ведущей непрерывные наблюдения за светилом из космоса. Вычисления, проведенные сотрудниками доктора Меера, показывают, что если температура солнечных недр будет расти теми же темпами, скоро процесс станет необратимым, и в этом случае Солнце взорвется уже лет через шесть.

Эсхатологическая проблематика имеет своеобразность в разные периоды человеческой истории. Впрочем,  интерес к ней циклически повторяется в кризисные периоды социума. Выдающаяся украинская поэтесса Лина Костенко, синхронизируясь с предвидениями Андрея Сахарова 30-летней давности, пишет: В свое время академик Сахаров предупреждал, что существует целый ряд признаков, которые указывают на то, что со второй половины ХХ столетия человечество вступает в критический и особенно ответственный период своей истории. Под конец столетия эти признаки приобрели уже характер явлений необратимых. Не каждый слышит гул нарастающей катастрофы. Сахаров услышал. Но его не очень услышали. Собственно, не хотели услышать. А нынче, в начале ХХI столетиz, есть уже основания говорить, что человечество стремительно и неуклонно вступает в период безответственный. Настолько, что при спонтанном совпадении непредусмотренных факторов оно может даже и не успеть подвести черту под своей историей.

Это уже не новые реалии, это новая реальность. Она подступала долго и постепенно, а настала мгновенно и неожиданно — в сумме своих признаков, которые знаменуют ХХI столетие. Критическая масса нерешенных проблем, глобальные демографические дисбалансы, грозные нарушения экосистем, зависимость от вычахающиих энергоресурсов, неотступная угроза мирового конфликта — все это требует нового мышления, новой энергетики душ, новых политических подходов и консолидации всех интеллектуально способных сил” [58].

Именно новую энергетику душ, новые политические подходы и консолидацию всех интеллектуально способных сил Украины мы наблюдали в дни “оранжевой революции”, двигателем которой была мистическая энергия альтруистичной любви, о значительном повышении роли которой в будущем пророчески писал еще 50 лет тому назад Питирим Сорокин:

Незабываемый урок катастрофы ХХ века убедительно показывает, что без увеличения «производства, накопления и распространения» энергии неэгоистической любви, никакие другие средства не смогут ни предотвратить будущие самоубийственные войны, ни установить гармоничное устройство человеческого универсума. Таинственные силы истории, кажется, предъявли человеку ультиматум: погибни от своих собственных рук или поднимись на более высокий моральный уровень посредством благодати творческой любви. Эта ситуация объясняет, почему сейчас начато серьезное изучение этой энергии и почему она, вероятно, станет наиболее важной областью исследований в будущем” [59].

Не растерять бы ее украинцам в грядущих социально-политических баталиях. Накануне парламентских выборов в Украине 25 марта 2006 г. в газете «День» была опубликована небольшая статья очень авторитетного в демократическом лагере планеты экс-президента Чехии Вацлава Гавела «За революционным разочарованием», в которой он пишет буквально следующее:

«Причина постреволюционного разочарования, особенно в антикоммунистических революциях, а в случае Украины — революции против посткоммунизма, берет начало в психологии. Новые обстоятельства приносят новые проблемы большинству людей. Раньше государство решало все, и многие люди, особенно среднего и пожилого возраста, считают свободу тяжелым бременем, поскольку она означает постоянную необходимость принятия решений.

Я иногда сравниваю эту психологическую апатию с моим собственным состоянием после выхода из тюрьмы: на протяжении многих лет я мечтал о свободе, но когда меня, наконец, освободили, мне пришлось постоянно принимать решения. Столкнувшись неожиданно с многочисленными возможностями выбора на повседневной основе, человек начинает ощущать головную боль и иногда подсознательно хочет вернуться в тюрьму.

Эта депрессия, наверное, неизбежна. Но в масштабе общества она, в конечном счете, преодолевается по мере подрастания новых поколений. Действительно, через 15 лет после распада Советского Союза, похоже, имеет место новый катарсис, и оранжевая революция на Украине была его частью» [60].

Таким образом, украинцам да и другим гражданам множества стран так называемого СНГ, возникшего на постсоветском пространстве, нужно научиться чувствовать себя свободными людьми и спокойно, с определенным мужеством и хладнокровием воспринимать как грядущие катаклизмы, так и другие качественные перемены в жизни человечества. При этом очень важно быть к ним готовыми как психологически, так и технико-экономически, упреждая развитие кризисных процессов и минимизируя их негативные последствия. Сама же идеология коэволюционного циклического развития природы и общества, восприятие его кризисов как закономерных фаз циклов, сегодня требует серьезной пропаганды, в особенности среди молодежи, от мировосприятия которой зависит будущее Земли и Украины как молодого государства, развитие которого совпало с формированием на постсоветском пространстве новой реверсивно-циклической парадигмы.

Следует отметить, что еще в первой половине 90-х годов в рамках ускоренного курса по макроэкономике я основные положения своей теории циклов общественного развития апробировал в  большинстве областных центров Украины и других ее городах, выступая там с публичными лекциями от Национальной академии управления (НАУ). Кстати, президент НАУ профессор Сергей Аркадьевич Ерохин является и первым вице-президентом Украинского филиала Международного института Питирима Сорокина и Николая Кондратьева – двух выдающихся ученых ХХ столетия, которые сделали наибольший в мире вклад в разработку единой теории цикличности общественного развития. При его непосредственном финансировании и организации в октябре 2002 года в Киеве была проведена международная научная конференция по проблемам реверсивно-циклической парадигмы, а в мае 2006 г. данные Международные V-е Сорокинские чтения.

За последние годы мною разработан учебный курс “Теория социально-экономических циклов, кризисов и антикризисной политики”, который уже седьмой год читается в Национальном Университете “Киево-Могилянская Академия” (НаУКМА) на Факультете экономических наук (ФЭН), который много лет возглавлял вице-президент Украинского филиала Международного института Питирима Сорокина и Николая Кондратьева профессор Юрий Николаевич Бажал. Исходя из этого опыта могу утверждать, что именно  в этих ВУЗах формируется будущая элита нашего государства, поскольку их студенты являются носителями передовых знаний, которые целиком отвечают уровню развитого государства, каким должна стать в перспективе Украина. Учитывая, что двое выдающихся украинских ученых - Михаил Туган-Барановский и Максим Ковалевский (в РФ сегодня Социологическое общество носит его имя) были непосредственными учителями Николая Кондратьева и Питирима Сорокина, в Украине должны подумать о создании института их имени.

 

ЛИТЕРАТУРА

 

1.       Длинные волны: НТП и социально-экономическое развитие. / С.Ю. Глазьев, Г.И. Микерин, П.Н. Тесля и др. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние., 1991 – 224 с.

2.       Корольков М. Дело Кондратьева. // Знание-сила. – 1991, № 3. – С. 39.

3.       Маевский В.И. Кондратьевские циклы, экономическая эволюция и экономическая генетика. – М.:ИЭ РАН, МФК, 1994. – 40 с.; Маевский В.И. Введение в эволюционную макроэкономику. – М.: Изд «Япония сегодня», 1997. – 106 с.

4.       Моуги Р. Развитие процесса длинноволновых колебаний. // Вопросы экономики. – 1992. - № 10. – С.76. – Cycles, 1992, vol. 43, №2.

5.       Кузьменко В.П. Криза світового господарства як криза нової економіки. // Стратегічна панорама. - 2004. - № 3. – С. 105-115.

6.       Mensh G. Stalemate in Technology: Innovation Overcome the Depression. – Cambridge, Mass., 1979.

7.       Mensh G, Weidlich W., Haag. G. Outline of Formal Theory of  Long-Term Economic Cycles. // The  Long-Wave Debate / Ed. By T Vasko. – Berlin, 1987.

8.       Глазьев С.Ю. Экономическая теория технического развития. – М.: Наука, 1990. – 232 с.; Глазьев С.Ю. Теория длогосрочного технико-экономического развития. – М.: ВлаДар, 1993. – 310 с.

9.       Румянцева С.Ю. Длинные волны в экономике: многофакторный анализ. – Спб.: Изд-во С-Петерб. ун-та, 2003. – 232 с.

10.   Scumpeter J. Business Cycles: A Theoretical, Historical and Statistical Analysis of the Capitalist Process. – N.Y.-L., 1939.

11.   Хлебников Велимир. Спор о первенстве. Закон поколений. // Творения. - М., 1986. – С. 646-652.

12.  Кузьменко В.П. Пятая эмпирическая правильность “длинных волн” Николая Кондратьева. // Научное наследие Н.Д. Кондратьева в контексте развития российской и мировой социально-экономической мысли: Материалы к Международному научному симпозиуму, посвященному 110-летию со дня рождения Н.Д. Кондратьева. – М.: МФК, 2002. – С. 193-196.

13.   Сорокин П.А. Социология № 1. // Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. - М.: Республика, 1992. - С. 30-31.

14.   Павловський М.А. Макроекономіка перехідного періоду: Український контекст. – К.: Техніка, 1999. – С. 9.

15.   Сорокин П.А. Социальная мобильность. - М.: Aсademia, 2005. – 588 c.

16.   Кондратьев Н.Д. Михаил Иванович Туган-Барановский. – Пг., 1923.; переиздание: Истоки: вопросы истории народного хозяйства и экономической мысли. Вып. 2. - М.: Экономика, 1990. - С. 268-294.

17.   Туган-Барановский М.И. Промышленные кризисы в современной Англии, их причины и ближайшие влияния на народную жизнь. – СПб., 1894.; Туган-Барановский М.И. Промышленные кризисы. Очерк из социальной истории Англии. – 2-е совершенно переработанное издание. - СПб., 1900. – переиздание: Киев: Наукова думка, 2004.; Туган-Барановский М.И. Избранное. Периодические промышленные кризисы. История английских кризисов. Общая теория кризисов. – 3-е совершенно переработанное издание - СПб., 1914. - переиздания: Пг.-М., 1923; М.:  РОССПЭН, 1997.

18.   Туган-Барановский М.И. Основы политической экономии. – СПб., 1909; 2-е переработанное издание: СПб., 1911; 3-е переработанное издание: Пг., 1915; 4-е переработанное издание: Пг., 1917. - переиздания: Пг., 1918; М.:  РОССПЭН, 1998; Донецк, 2004.

19.   Туган-Барановский М.И. Социальная теория распределения. – СПб., 1913.

20.   Балабкінс Н. Значення М.І. Туган-Барановського сьогодні. // Горкіна Л.П. М.І. Туган-Барановський в економічній теорії та історії. – К.: ІЕ НАНУ, 2001. – С. 230-241.

21.   Туган-Барановский М.И. Избранное. Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историческое развитие русской фабрики в ХIХ веке. - СПб., 1898. – 2-е знач. доп. издание: СПб.,1900. - переиздания: СПб.,1900; М., 1922; Харьков, 1926; М.-Л., 1934; М.:  РОССПЭН, 1997.

22.   Ежегодник газеты “Речь” на 1913 г. – СПб., 1913. – С. 89.

23.  Майталь Ш. Экономика для менеджеров: десять важных инструментов для руководителей. – М.: Дело, 1996. – С. 203.

24.  Богданов А.А. Тектология: (Всеобщая организационная наука). В 2 кн. – М.: Экономика, 1989. – Кн. 1. – С. 97 - 98.

25.   Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – Л.: Географиздат, 1990; 2-е изд.: М.: ДИ-ДИК, 1994.

26.   Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. – М.: Правда, 1989. – 422 с.

27.   Замятин Е.И. Мы: Романы, повести, рассказы, сказки. – М.: Современник, 1989. – 560 с.

28.   Хаксли О. О дивный новый мир. // Английская антиутопия. Романы: Сборник. - М.: Прогресс, 1990. – С. 295-488.

29.   Оруэлл Дж. «1984» и эссе разных лет. – М.: Прогресс, 1989. – 384 с.

30.   Некрич А.М. Утопия во власти. // Геллер М.Я., Некрич А.М. История России 1917 – 1995: В 4 т. – М.: Издательство “МИК”, 1996. - Т. 1 - 2.

31.   Лезов С.В. Освобождение или выживание? // Искусство кино. – 1991. - № 1. – С. 71–72.

32.   Янов А.Л. Одиссея российской автократии. //  Перспективы. 1991. - № 1. – С. 42 – 60.

33.   Sorokin P. Social and Cultural Dynamics. Vol. I-IV. N.Y., 1937-1941.

34.   Сорокин П.А. Обзор циклических концепций социально-исторического процесса. // Социс. 1998. №12. – С. 5.

35.   Сорокин П.А. Главные тенденции нашего времени. – М.: Наука, 1997. – С. 122.

36.   Сыма Цянь. Исторические записки (Ши Цзи). В 7-ми т. – М.: Издательская фирма “Восточная литература” РАН, 1972 – 1996.

37.   Полибий. Всеобщая история. В 40 книгах, 3-х томах. – С.- Пб.: Ювента – Наука, Т. І. – 1994, Т. ІІ. – 1995, Т. ІІІ. - 1995.

38.   Конрад Н.И. Полибий и Сыма Цянь. // Запад и Восток. – М.: Главная редакция восточной литературы, 1972. – С. 47 - 76.

39.   Турчин В.Ф. Тоталитаризм. Главы из книги “Инерция страха” // Погружение в трясину: Анатомия застоя. – М.: Прогресс, 1991. – С. 575 – 576.

40.   Кузьменко В.П. Майбутнє: версії прогнозу // Друг читача, 31 липня 1991 р.; Кузьменко В.П. О синхронизации “длинных волн” Н. Кондратьева с историометрическими циклами А. Чижевского и В. Хлебникова / Тезисы докладов на международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Н.Д. Кондратьева, Секция 1: Идеи Н.Д. Кондратьева и современные экономические и социологические теории. - М., 1992, С.67-68; Кузьменко В.П. Инновационная теория экономических циклов и прогнозирование общественного развития // Кузьменко В.П. Инвестиционная политика в регионе. – К., 1992, С.221-235; Кузьменко В.П.  Цикличность социально-политико-экономических процессов и их прогнозирование // Посредник, октябрь 1994 г., №66, С.15-17; №67, С.16-18; 

41.   Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ. Опыт художественного исследования. // Малое собрание соч. в 7-ми томах. – Вермонт; Париж: YMKA-PRESS, 1980. – Т.5. – С. 312; 2-е изд. – М.: ИНКОМ НВ, 1989. – Т. 1. – С. 426.

42.   Бондаренко В. Михаил Горбачев – жизнь после жизни. // Зеркало недели. – 2004. - № 16(491). – 24-30 апреля. – С. 1, 13.

43.   Сирук М. Freedom House приравняла Украину к Сербии, а Россию к КНДР. // День. – 2007. - № 18. – 2 февраля. – С. 3.

44.   Ромашова Н. Дневник премьера. Какую оцнеку заработало правительство за первые полгода. // День. – 2007. - № 19. – 3 февраля. – С. 1.

45.   Чижевский А.Л. Космический пульс жизни: Земля в объятиях Солнца. Гелиотараксия. – М.: Мысль, 1995.

46.   Вальчук Т.Е., Одинцов В.И., Осокин А.Р. Фрактальный анализ солнечной активности. // Теория предвидения и будущее России: Материалы V Кондратьевских чтений. – М.: Международный фонд Н.Д. Кондратьева (МФК), 1997. – С. 385 – 387; Мандельброт Б. Фрактальная геометрия природы. – М. : Институт компьютерных исследований, 2002; Мандельброт Б. Фракталы, случай и финансы. – М.- Ижевск: НИЦ “Регулярная и хаотическая динамика”, 2004. 

47.   Чижевский А.Л. Физические факторы исторического прогресса. Влияние космических факторов на поведение организованных человеческих масс и на течение всемирно-исторического процесса, начиная c V века до Р. Хр. И по сие время. Краткое изложение исследований и теории. – Калуга, 1924; 2-е изд. – Химия и жизнь, 1990. №1. – С. 22 – 32, №2. – С. 82 - 90. №3. – С. 22 – 33.

48.   Чижевский А.Л. Земное эхо солнечных бурь. – М.: Мысль, 1973; 2-е изд. – 1976.

49.   Борисенков Е.П., Пасецкий В.М. Тысячелетняя летопись необычайных явлений природы. – М.: Мысль, 1988. – С. 74, 92-119, 138.

50.   Рерих Н.К. Нерушимое. – Рига: Виеда, 1991. – С. 28-29.

51.   Гутенберг Б., Рихтер К. Сейсмичность Земли. – М.: Государственное издательство иностранной литературы, 1948.

52.   Лупачев Ю.В. Прогностические возможности историометрической теории А.Л.Чижевского. // Теория предвидения и будущее России: Материалы V Кондратьевских чтений. – М.: МФК, 1997. – С. 363 - 369.

53.   Константиновская Л.В. Когда приходят пророки, или наука циклов. – М.: Современник, 1994. – С. 101 – 157; Константиновская Л.В Александр Чижевский и Николай Кондратьев – первооткрыватели новой науки циклов // Теория предвидения и будущее России: Материалы V Кондратьевских чтений. – М.: МФК, 1997. – С. 369 - 371.

54.   Овсянников А.А. История двух тысячелетий в датах. – Спр. пособ. – Тула: Автограф, 1996; Полная хронология ХХ века. Автор-состав. Уильямс Н. – М.: Вече, АСТ, 1999.

55.   Кузьменко В.П. Коэволюция природы и общества и прогнозирование ее циклов. // Материалы !-й международной конференции “Социально-психологические аспекты национальной безопасности”. – К.: ЭКСПИР, 1997. – С. 30-46; Кузьменко В.П. Соціокультурна, соціально-політична та економічна циклічна динаміка на радянському і пострадянському просторах. // Стратегічна панорама. - 2001. - № 1-2 – С. 165-182.

56.   Куроленко Н. Леонид Кравчук стал президентом в полном соответствии с теорией Валерия Кузьменко // Киевские ведомости. - 1992. – 29 сентября; Куроленко Н. Ближайшие 15 лет нас будет трясти и давить… депрессиями // Киевские ведомости. - 1996. - 19 февраля; Куроленко Н. Катастрофы приходят по графику // Киевские ведомости. - 2002. - 19 октября.

57.   Тойнби А.Дж. Постижение истории.- М.: Прогресс, 1996. – 608 с.; Тойнбі А.Дж. Дослідження історії. В 2 т. - К.: Основи, 1995.

58.   Костенко Л. Украина как жертва и фактор глобализации катастроф. // День. – 2003. - 25 мая. – С. 5.

59.   Sorokin P. The Ways and Power of Love. – Boston: Beacon Press, 1954; Сорокин П.А. Мистическая энергия любви // Сорокин П.А. Главные тенденции нашего времени. – М.: Наука, 1997. – С. 243 - 321.

60.    Гавел В. За революционным разочарованием. // День. – 2006. - № 45. – 25 марта. – С. 4.

 

 

Опубликовано на сайте: 2007-02-12

Комментарии к этой статье:

Дата: 2008-12-04     Коментарий добавил(а): ІЕЕ

Довгі хвилі поширюються в національній економіці і немає такої країни, де б їх не було. Прочитати про них можна в таких книгах: Николай Кондратьев Проблемы экономической динамики; Сергей Глазьев Теория экономического развития; Клименко и Меньшиков Длинные волны в экономике.
Багато публікацій на цю тему у академіка Яковця Юрія Володимировича. Також вказано перелік літератури в цій статті.

Дата: 2008-02-07     Коментарий добавил(а): Маргарита

Де саме поширюються довгі хвилі? їх опис? як вони працюють?