Внешняя политика нового правительства Испании

Яковлев Петр Павлович – руководитель Центра иберийских исследований Института Латинской Америки (ИЛА) РАН, доктор экономических наук.

 Кризисные финансово-экономические потрясения и политические перемены в Испании, связанные с электоральным поражением социал-демократов и приходом к власти Народной партии, не могли не сказаться на международных отношениях страны. Во внешнеполитический курс Мадрида уже внесены коррективы, но многие принципиальные линии испанской дипломатии сохранятся.

Испания в полицентричном мире

В первом десятилетии XXI в. Испания закрепила свои позиции в международных делах – процессах экономической, политической, культурно-цивилизационной, военно-стратегической глобализации и формирования многополярного миропорядка [1].

Выбирая внешнеполитические ориентиры, испанское государство во главу угла поставило обеспечение национальной безопасности. Этой цели подчинены укрепление оборонного потенциала, членство в НАТО, военно-техническое сотрудничество с партнерами по Евросоюзу, участие в миротворческих операциях за рубежом, взаимодействие с иностранными государствами (включая Россию) в борьбе с терроризмом и организованной преступностью. На всех этих направлениях Мадриду удалось достичь определенных результатов, хотя стремительно меняющаяся мировая обстановка ставит перед испанской дипломатией все более сложные задачи. Пример – всплеск напряженности в районе Северной Африки и Большого Ближнего Востока. При этом новые вызовы безопасности не отменяют традиционные угрозы, а лишь увеличивают количество рисков.

Государство способно эффективно отстаивать свои стратегические интересы и обеспечивать безопасность, только обладая высокоразвитой и конкурентоспособной экономикой, обеспечивая высокий уровень жизни населения. В этом ключевом пункте задачи международной деятельности тесно смыкаются с целями социально-экономического роста.

Динамичное развитие Испании требует постоянного расширения экспорта товаров и услуг, углубления процессов интернационализации производства. Одним из критериев успешности внешнеполитической стратегии является ее итоговая экономическая эффективность. Поэтому поиски внешних рынков стали важнейшей дипломатической задачей. В результате повысилась роль экономической дипломатии и (с учетом энергодефицитности страны) энергетической геополитики. Размах испанских транснациональных корпораций (ТНК) стал фактором позиционирования Мадрида в формирующемся многополярном мире.

На волне хозяйственного подъема и роста международного влияния в предкризисный период (1995–2007 гг.) Мадрид стал примериваться к роли глобального игрока:расширять географию внешних контактов, совершенствовать внешнеполитический инструментарий, выдвигать масштабные дипломатические инициативы. Внешние интересы Испании приобрели отчетливый мультирегиональный характер, что побудило ее политически и экономически играть одновременно на нескольких полях.

Выбор приоритетных внешнеполитических партнеров изначально соответствовал ориентации на социально-экономическую и политическую модернизацию страны. Отсюда – усилия по укреплению позиций в рамках Евросоюза, являвшегося самой сплоченной интеграционной группировкой в современном мире. Западноевропейская интеграция стала для Испании главным внешним трансформационным фактором, а государства ЕС – основными партнерами в системе международных связей.

Другой приоритет – страны Латинской Америки, отношения с которыми строятся как на двустороннем уровне, так и в формате Ибероамериканского сообщества наций (ИСН). Ориентиром здесь служит создание латиноамериканскими и иберийскими государствами международного трансатлантического пространства (макрорегиона). Стратегической целью является превращение Ибероамерики в одну из несущих конструкций формирующегося полицентричного миропорядка. В этом случае Испания будет одновременно представлена в двух центрах новой мировой системы – ЕС и ИСН, что в исторической перспективе может открыть перед страной большие возможности.

В фокусе дипломатических усилий Мадрида – регион Средиземноморья. Это направление оказалось весьма эффективным по своим результатам, поскольку испанскому транснациональному капиталу удалось проникнуть на рынки североафриканских и ближневосточных стран и закрепить их в роли важной сырьевой базы энергетического сектора Испании. Именно с этими государствами была связана крупнейшая дипломатическая инициатива правительства ИСРП – «Альянс цивилизаций»,явившаяся частью движения к культурно-цивилизационной совместимости современного мира [2]. В геополитическом смысле Мадрид стремился к тому, чтобы Испания не стала первой линией европейской обороны против радикальных представителей ислама и жертвой конфликтов, сотрясающих мусульманский мир.

В список «критически важных» для Испании регионов в начале XXI в. вошла Африка к югу от Сахары. Такие страны, как Экваториальная Гвинея, Нигерия и Южная Африка, приобрели статус значимых торгово-экономических партнеров и способствовали диверсификации внешних связей, расширению сырьевой базы испанской экономики. Именно эту цель и преследовал Мадрид, наращивая помощь африканским странам и помогая им в решении социальных проблем. Наибольших значений эта помощь достигла в период второй легислатуры (2008–2011 гг.) правительства Хосе Луиса Родригеса Сапатеро, при котором содействие беднейшим государствам приобрело характер долгосрочной стратегии.

Между тем ситуация на южном и юго-восточном направлениях является неустойчивой и может в любой момент для Испании осложниться. События в Ливии и вокруг Сирии – яркое тому доказательство.

Торгово-экономические ставки Мадрида особенно велики в Азиатско-Тихоокеанском регионе. АТР превратился в мощную мировую силу, стал подлинным «фаворитом процесса глобализации», равновеликой Западу несущей конструкцией мирового сообщества. Отношения с Китаем, Индией, Японией, «азиатскими тиграми» и другими странами формируют новый вектор международной деятельности испанского государства. Высокая динамика и беспрецедентный масштаб происходящих в этом районе процессов и событий – один из главных вызовов испанской дипломатии, которая должна эффективно содействовать национальному бизнес-сообществу, стремящемуся утвердиться на азиатских и тихоокеанских рынках.

При обсуждении перспектив Испании в многополярном мире нельзя обойти вниманием ее отношения с Россией. Актуальной задачей остается раскрытие потенциала испано-российского политического, торгово-экономического и научно-технического сотрудничества – в частности, в свете синхронных по времени модернизационных усилий двух стран. Анализ ключевых международных процессов и кризисов с российским и испанским участием свидетельствует о наличии у обоих государств в целом близких или совпадающих интересов. Основным контекстом выстраивания испано-российского партнерства во втором десятилетии XXI в. станет преодоление последствий мирового кризиса. Необходимо генерировать нестандартные идеи и подходы, способные создать новые форматы и реально работающие институты испано-российского сотрудничества, в том числе в русле практической реализации концепции «Партнерство для модернизации» [3].

Тяжелые финансово-экономические и социально-психологические последствия кризисных потрясений 2008–2011 гг. нанесли ущерб ресурсной базе внешней политики, ослабили региональные и глобальные позиции Мадрида, значительно сузив политическое поле для маневра.

В период кризиса проявилась периферийность Испании, ее относительная слабость по сравнению с лидерами ЕС – Германией и Францией. Сохраняющаяся финансовая уязвимость ставит перед испанской дипломатией ряд сложных задач. Во-первых, Мадриду следует соизмерять внешнеполитические шаги с имеющимися ресурсами, обеспечивать связь между поставленными целями и конкретными инструментами их достижения, делать внешнюю политику экономически обоснованной, низкозатратной. Во-вторых, Испания должна последовательно отвергать конфронтационный подход и придерживаться кооперационной повестки дня в отношениях с большинством внешнеполитических контрагентов, искать точки взаимопонимания и сферы взаимодействия, участвовать в разблокировании кризисных ситуаций и таким образом отражать возникающие угрозы. В-третьих (и это главное), путь к повышению роли и веса Испании в мировой политике лежит через устранение внутренних изъянов национальной социально-экономической модели. Кардинальная задача внешней политики Мадрида – эффективное содействие комплексной модернизации испанской экономики, ее переводу на рельсы инновационного развития с использованием всех преимуществ широкого международного сотрудничества.

Определенные изменения во внешней политике испанского государства связаны с институциональными переменами, начало которым положило вступление в силу 1 декабря 2009 г. Лиссабонского договора (своего рода Конституции light Европейского союза) [4]. Учреждение постов фактически президента и министра иностранных дел ЕС и формирование дипломатического корпуса Евросоюза (Европейской службы внешнеполитической деятельности – ЕСВД) расширяют горизонты и увеличивают международные возможности Объединенной Европы, но одновременно акцентируют проблему координации дипломатических усилий Брюсселя и отдельных стран-членов Евросоюза. Это создает во многом новый контекст деятельности Мадрида на мировой аренеи неизбежно корректирует содержание внешнеполитического курса Испании и его механизмы. Эффективное сопряжение коммунитарной и национальной внешних политик стало еще одним вызовом испанскому истеблишменту и его дипломатической службе.

С учетом названных обстоятельств представляется рациональным укрепление двухпартийной внешней политики, при которой, независимо от того, какая партия – ИСРП или НП – находится у власти, каждая из них защищает консенсусно понимаемые национальные интересы. В этом случае открывающиеся перед Испанией в процессе формирования многополярного мира внешние возможности могут быть использованы для внутреннего социально-экономического развития.

Кабинет М. Рахоя: преемственность и новации

Во внешней политике особенно важна преемственность курса, его глубинное соответствие экономическим и политическим интересам государства. Правительство Народной партии во главе с его председателем Мариано Рахоем признает важность национального консенсуса по ключевым вопросам международной политики. 5 февраля 2012 г. газета «El Mundo» опубликовала статью, подписанную всеми здравствующими министрами иностранных дел Испании демократического периода. Нынешний глава МИД Хосе Мануэль Гарсия-Маргальо и десять его предшественников на этом посту, представляющие различные политические партии, в совместном тексте подчеркнули важную институциональную роль внешней политики, значение дипломатии в продвижении на международной арене позитивного и привлекательного образа испанского государства. Авторы статьи отметили, что «выход из кризиса во многом зависит от того, будет ли Испания будет восприниматься как сильная, политически стабильная, юридически надежная и открытая миру страна» [5].

Фактором преемственности и стабильности внешнеполитического курса является король Хуан Карлос – глава испанского государства. На традиционном ежегодном приеме в королевском дворце 24 января 2012 г. монарх подвел итоги предыдущего дипломатического года и подчеркнул неизменную приверженность Мадрида идеям сохранения мира и укрепления международной безопасности, а также выразил стремление к поддержке демократии, справедливости и защите прав человека [6]. Безусловно, следование названным принципам впишется во внешнеполитический дискурс правительства «народников».

О необходимости консенсуса в вопросах внешней политики специально говорилось на встрече М. Рахоя с новым лидером социалистов Альфредо Пересом Рубалькабой в середине февраля нынешнего года [7]. По сути, правительство и оппозиция в рабочем режиме согласовывали генеральную линию испанской дипломатии на ближайшие годы.

При всем том с приходом к власти «народников» во внешней политике начали происходить изменения, которые не носили радикального характера, но в известной степени затронули доктринальные основы дипломатической деятельности, скорректировали инструменты и механизмы ее реализации. Примером расхождений с правительством ИСРП может служить отношение НП к инициативе «Альянс цивилизаций». По мнению министра Х.М. Гарсии-Маргальо, концепция «Альянса», бывшая одним из «коньков» внешней политики социалистов, является «эфемерной и не может быть приоритетом», хотя, став программой ООН, она остается в поле зрения испанской дипломатии [8].

Эксперты выделяют три основополагающих фактора, оказывающих воздействие на корректировку внешнеполитического курса Испании. Во-первых, динамичное возвышение новых глобальных экономических и политических игроков, формирование базовых структур и механизмов полицентричного мира. Во-вторых, сложная ситуация, в которой в период кризиса и рецессии оказался Европейский союз. Брюссель вынужден одновременно бороться за выживание зоны евро и сохранение (в идеале – усиление) собственной роли в институтах глобального регулирования. В-третьих, глубокое и долговременное воздействие внешних и внутренних финансово-экономических потрясений, ощутимо сокративших ресурсы и возможности международного влияния испанского государства и пошатнувших его имидж на мировой арене.

Совокупность этих факторов определила приоритет внешней политики Мадрида – экономическую дипломатию, защиту и продвижение торгово-экономических интересов Испании на глобальных рынках, повышение ее места в международной финансовой и хозяйственной иерархии.

24 января МИД Испании организовал встречу ряда профильных министров (иностранных дел, развития, промышленности) с руководителями 31 ведущей испанской компании. На встрече обсуждались вопросы частно-государственного взаимодействия по преодолению кризиса и вырабатывалась национальная стратегия выхода из рецессии. Участники совещания сошлись в том, что необходимы эффективные дипломатические шаги (с помощью инструментов «мягкой силы») для улучшения международного имиджа Испании и брендирования производимой на ее территории промышленной продукции. С целью восстановления престижа странового бренда, пострадавшего в кризисные годы, по итогам встречи была образована «гибкая рабочая группа», состоящая из представителей власти и бизнеса [9].

Что нового пытается внести правительство Народной партии в практику экономической дипломатии? Мадрид стремится расширить круг испанских компаний, действующих за рубежом, за счет предприятий малого и среднего бизнеса. Учитывая их огромное количество, это может стать серьезным резервом позиционирования Испании на мировых рынках. Помимо этого, более активно к решению внешнеполитических задач стали привлекать министерства экономики, финансов, промышленности, обороны и ряд других государственных ведомств [10]. Так, министерство экономики приняло на себя контроль за деятельностью зарубежных представительств тех организаций, которые занимаются стимулированием экспорта и привлечением иностранных инвестиций в Испанию – ICEX (Испанский институт внешней торговли) [11] и «Invest in Spain» (агентство «Инвестируй в Испанию») [12]. Министерство финансов подключилось к переговорам Мадрида в рамках Евросоюза по проблемам бюджетного дефицита и внешнего долга. Министерство образования и культуры стало оказывать более существенное воздействие на работу Института Сервантеса – важного инструмента политики «мягкой силы». Не исключено, что министерство обороны будет играть определяющую роль в политике страны, касающейся вопросов международной безопасности, проведения миротворческих операций и т.д. Тем самым на достижение целей внешней политики кабинет М. Рахоя бросает максимальные силы.

Это тем более важно, что в условиях жесткой экономии финансовых средств (бюджет министерства иностранных дел и сотрудничества на 2012 г. сократился на 1441 млн евро, или на 54,4%) императивный характер приобрела мобилизация всего административного ресурса, повысилось значение более равномерного распределения обязанностей и ответственности в сфере внешних связей.

Поставив целью рационализацию расходов, министр Х.М. Гарсия-Маргальо выступил с идеей реорганизации испанской дипломатической службы в направлении «более тесного сотрудничества» с ЕСВД Евросоюза. В частности, предполагается закрыть отдельные посольства Испании, а их персонал включить в представительства Европейского союза. В том же ключе можно интерпретировать и отношение центральной власти к «параллельной дипломатии», практикуемой испанскими регионами. Мадрид озабочен сохраняющимся стремлением автономных сообществ открывать собственные представительства за рубежом (их число уже превысило 200). Министр иностранных дел предложил региональным властям командировать своих чиновников для работы в испанских посольствах, где они могли бы, используя уже имеющуюся инфраструктуру, эффективно отслеживать торгово-экономические и другие интересы соответствующих автономий. По мнению главы МИД, такая практика (помимо иных преимуществ) позволила бы сэкономить значительные финансовые средства [13].

Таковы, в общих чертах, главные методологические новации в испанской международной стратегии.

Внешнеполитические инструменты антикризисного курса

Действия правительства НП с самого начала подтвердили тот факт, что европейское направление внешней политики рассматривается им в качестве приоритетного, а отношения с партнерами по ЕС являются главной геополитической пружиной Мадрида. Правительство М. Рахоя стремится быть на острие общеевропейского процесса, рассчитывая, что это сработает на международный имидж Испании.

В отношениях с европейскими партнерами испанская дипломатия ставила целью решить две взаимосвязанные задачи. Во-первых, добиться согласия Брюсселя на увеличение бюджетного дефицита Испании в 2012 г. с ранее согласованных 4,2% до 5,8% (удалось договориться о 5,3%). Во-вторых, сместить фокус внимания ЕС со строгого соблюдения бюджетно-финансовой дисциплины на преимущественное стимулирование экономического роста – вплоть до выработки общеевропейской стратегии развития.

В конце января текущего года М. Рахой впервые в роли главы правительства участвовал в заседании Европейского совета, так называемого «неформального саммита» Евросоюза, на котором подавляющим большинством стран («против» высказались Великобритания и Чехия) был одобрен Договор о бюджетной стабильности – инструмент введения финансовой дисциплины и борьбы с долговым кризисом. Договор установил жесткий предел дефицита государственных бюджетов (0,5% ВВП) и ввел международную юридическую ответственность за его нарушение, что призвано стать правовым рычагом стабилизации финансовых рынков стран еврозоны. C точки зрения интересов Испании важно то, что участники саммита выразили готовность содействовать экономическому росту и увеличению занятости. В частности, указывалось на необходимость расширения кредитной поддержки бизнеса. Тем самым декларировалось открытие «второго фронта» борьбы с кризисом: наряду с жесткими бюджетно-финансовыми мерами, ЕС делал ставку на активизацию предпринимательской деятельности. В Мадриде итоги саммита были встречены с удовлетворением [14].

В феврале М. Рахой вместе с лидерами 11 других стран-членов Евросоюза (Великобритания, Италия, Ирландия, Нидерланды, Латвия, Польша, Словакия, Финляндия, Чехия, Швеция, Эстония) обратился к председателям Европейского совета и Европейской комиссии Херману Ван Ромпею и Жозе Мануэлу Баррозу с письмом, в котором содержались предложения по модернизации экономик государств ЕС и повышению их международной конкурентоспособности.

Используя гибкую систему взаимных консультаций на высшем уровне, М. Рахой провел серию встреч с ключевыми фигурами европейской политики: А. Меркель, Н. Саркози, М. Монти, Д. Кэмероном и др.

В каждом случае диалог имел свою специфику. Беседуя с германским канцлером, испанский лидер стремился укрепить взаимопонимание и получить поддержку тех антикризисных решений, которые реализует Мадрид. Эта цель в значительной степени была достигнута. В фокусе переговоров с французским президентом (он был первым иностранным руководителем, посетившим Мадрид после вступления в должность М. Рахоя) находились вопросы активизации экономического роста и снижения уровня безработицы. Особую смысловую нагрузку носила встреча с новым итальянским председателем совета министров. М. Монти, имеющий репутацию жесткого технократа, предпринял радикальные меры по сокращению громадного бюджетного дефицита, унаследованного от кабинета С. Берлускони. Тем самым итальянский премьер, как писала газета «El País», «дал зеленый свет» М. Рахою для движения в том же направлении [15]. Анализу структурных реформ, необходимых странам-членам Евросоюза, была посвящена встреча в Лондоне. Главы испанского и британского правительств обсудили либерализацию сферы услуг и формирование единых европейских рынков энергии и инноваций. Кроме того, М. Рахой и Д. Кэмерон ознакомились с работами по строительству скоростной железнодорожной линии, пересекающей английскую столицу и соединяющей лондонский Сити с аэропортом Хитроу. В выполнении этого масштабного проекта видную роль играют испанские компании «Ferrovial», «Dragados» и FCC [16].

24 января в Лиссабоне М. Рахой встретился с президентом Португалии Анибалом Каваку Силвой и премьер-министром Педру Пассуш-Коэлью. Руководители двух связанных между собой стран, переживающих серьезные экономические и социальные потрясения, договорились о более тесном взаимодействии и приняли решение о восстановлении практики ежегодных двусторонних саммитов, которые перестали проводиться в годы кризиса. Очередная такая встреча в верхах была намечена на весну текущего года [17]. Укрепление сотрудничества иберийских государств – очевидный императив. В частности, только совместными усилиями Испания и Португалия могут сделать иберийский полуостров глобально значимой логистической платформой международной торговли и жизненно важным транспортным узлом. Но реализация этих планов сталкивается с большими трудностями. Например, требования жесткой экономии вынудили португальские власти заморозить проект строительства скоростной железной дороги Мадрид – Лиссабон, которая должна была включить Португалию с ее атлантическими портами в европейскую систему скоростного транспорта [18].

Экономический рост в XXI в. большой группы латиноамериканских стран, консолидация их финансового положения и позиций в мировой торговле несут значительный потенциал развития и углубления испано-латиноамериканских отношений. Отсюда – еще одна актуальная задача правительства М. Рахоя: усилить ибероамериканскую культурно-политическую, финансово-инвестиционную и торгово-экономическую связку. Задача непростая, поскольку кризис подверг испытаниям сотрудничество Испании с латиноамериканскими странами – как на двусторонней основе, так и в формате Ибероамериканского сообщества наций.

Особое значение дипломатия Мадрида придает успешному (в организационном и содержательном смысле) проведению 16–17 ноября 2012 г. в Кадисе XXII ибероамериканского саммита. Для испанского руководства крайне важно, во-первых, добиться максимально большого участия в саммите первых лиц латиноамериканских государств, во-вторых – предметно рассмотреть на нем весь комплекс вопросов расширения торгово-экономического сотрудничества в рамках ИСН и принять конкретные решения. С этой целью 29 февраля М. Рахой вместе с членами кабинета и всеми латиноамериканскими послами, аккредитованными в Мадриде, принял участие в презентации предстоящей встречи в верхах, состоявшейся в мадридской штаб-квартире Генерального ибероамериканского секретариата (ГИС) [19]. Замечу, что это было первое посещение ГИС председателем испанского правительства.

Для кабинета М. Рахоя сложность положения в том, что кризисные потрясения испанской экономики (в частности, сокращение в 2009–2010 гг. объема импорта) снизили ее привлекательность для латиноамериканских партнеров. При этом значимость рынков Латинской Америки для испанского бизнеса ощутимо возросла. Так что настойчивое стремление Мадрида обосновать целесообразность и необходимость интенсификации деловых связей не случайно. «В эру глобализации, – заявил М. Рахой, – ибероамериканское сообщество – это экстраординарный актив, с помощью которого наши страны займут выдающееся место в мировой экономике и политике. Для этого следует придать новый импульс нашим саммитам, конечно, без ущерба для других международных форумов» [20].

Стремясь не допустить эрозии механизмов взаимодействия, сложившихся в рамках ИСН, правительство НП выступает в многостороннем сотрудничестве за реальное хозяйственное наполнение, способное дать практическую отдачу для национального развития каждой из стран Ибероамерики. При этом испанские лидеры подчеркивают свою готовность выстраивать отношения с партнерами на основе равенства и взаимного уважения, без вмешательства во внутренние дела друг друга.

По логике вещей, на ибероамериканском пространстве синтезом подходов к существующим экономическим и политическим проблемам должен стать эффективный мультилатерализм. Он отводит важное место в практической дипломатии не только международным институтам (прежде всего организациям системы ООН), но и неформальным механизмам консультаций и согласования национальных интересов в региональном или глобальном формате – разного рода многосторонним форумам, которые не ограничивают свободу маневра стран-участников. Ибероамериканские саммиты – из числа таких форумов, и задача повышения коэффициента их полезного действия включена во внешнеполитическую повестку дня кабинета М. Рахоя.

В сфере двусторонних связей Мадриду до настоящего времени удавалось поддерживать ровные и конструктивные отношения с большинством государств Латинской Америки. Есть свидетельства того, что правительство НП будет повышать интенсивность межгосударственных контактов. В частности, с 10 по 14 января 2012 г. принц Астурийский посетил Никарагуа и Гватемалу, где присутствовал на инаугурации вновь избранных глав этих государств – Даниэля Ортеги и Отто Переса Молины. Кроме того, наследник испанского престола побывал с рабочим визитом в Гондурасе [21]. В конце января Мадрид с представительной делегацией деловых кругов посетил президент Перу Ольянта Умала. В центре его переговоров с М. Рахоем были задачи расширения двусторонних торгово-экономических связей и участие перуанского лидера в работе XXII ибероамериканского саммита. В свою очередь, министры иностранных дел двух стран обсудили ход подготовки к подписанию и последующей ратификации Многостороннего торгового соглашения между Евросоюзом, Перу и Колумбией [22].

Это, однако, не означает, что у Испании полностью закрыты все спорные вопросы в отношениях с латиноамериканцами. Большая часть имеющихся проблем относится к деятельности в регионе испанских транснациональных компаний и банков. В последнее время в Аргентине, Боливии, Венесуэле и других государствах позиции испанского капитала подвергались разного рода атакам, что в отдельных случаях приводило к национализации активов ТНК. Например, в Венесуэле под контроль государства перешел филиал банка «Santander». В феврале–апреле 2012 г. острый характер приобрел конфликт правительства Аргентины с ведущей испанской нефтегазовой корпорацией «Repsol», чья дочерняя компания YPF является крупнейшим производителем углеводородов в этой южноамериканской стране. Аргентинские власти обвинили руководство «Repsol» в недостаточных инвестициях в разработку новых месторождений и объявили о национализации YPF.

Это решение стало шоком для испанских политических и деловых элит. Речь шла о крупнейших активах (стоимостью свыше 10 млрд евро) ведущей бизнес-структуры Испании. Поэтому Мадрид прилагал энергичные дипломатические действия (включая телефонный звонок короля Хуана Карлоса президенту Кристине Фернандес де Киршнер и визит министра промышленности Хосе Мануэля Сории в Буэнос-Айрес), чтобы перевести конфликт в более спокойный диалоговый формат. Не помог и нажим на правительство Аргентины со стороны Евросоюза. Власти Буэнос-Айреса в своем решении пошли до конца, что вызвало в испано-аргентинских отношениях политико-юридическое противостояние, которое может длиться неопределенно долго и иметь плохо предсказуемые последствия.

За пределами Евросоюза и Латинской Америки сфера жизненных интересов Испании – Северная Африка и Большой Ближний Восток. В испанском экспертном сообществе считают, что правительству М. Рахоя «придется переформулировать свою средиземноморскую политику и адаптировать ее к тем реалиям, которые складываются в результате глубоких изменений, происходящих в североафриканских странах» [23]. Это предполагает учет геостратегических рисков, связанных с приходом к власти новых политических сил, а также использование открывающихся возможностей, прежде всего в торгово-экономической области, где у испанского бизнес-сообщества имеются серьезные наработки.

Одним из ключевых внешнеполитических партнеров Испании в Средиземноморье является Марокко. Два государства связывают как тесные торгово-экономические узы [24], так и факторы политического и гуманитарного характера, не в последнюю очередь – присутствие на испанской земле порядка 800 тыс. марокканских иммигрантов. Это вторая по численности (после румынской) иностранная диаспора. Кроме того, на территории Марокко находятся испанские владения Сеута и Мелилья, представляющие собой очаги перманентных дипломатических трений между Мадридом и Рабатом. Поэтому никого не удивил тот факт, что свой первый зарубежный визит в качестве главы правительства М. Рахой нанес в Марокко, где 18 января 2012 г. провел переговоры с королем Мохаммедом VI и премьер-министром Абделилахом Бенкираном. Центральными пунктами дискурса испанского лидера были поддержка политических реформ, объявленных монархом, и расширение двустороннего делового сотрудничества [25].

«Арабская весна» в считанные месяцы радикально изменила ситуацию на Большом Ближнем Востоке, повлияв на отношения между коллективным Западом (прежде всего Евросоюзом) и исламскими государствами. Это вызывает глубокую озабоченность Мадрида. Как выразился Х.М. Гарсия-Маргальо, «мы в последние годы сделали в этом районе мира крупные ставки». На карту поставлены значительные интересы испанского бизнеса, и то, как будут развиваться события в арабских странах, повлияет на будущее Испании [26]. В этой связи министр высказал опасение, что «арабская весна», вместо того, чтобы стать «летом демократии», закончится «зимой фундаментализма», поскольку к власти не всегда приходят конструктивные силы, а на политическом горизонте Большого Ближнего Востока ясно обозначились новые вызовы, связанные с событиями вокруг Сирии и Ирана [27].

В конце января кабинету М. Рахоя пришлось принять первое значимое внешнеполитическое решение. В знак солидарности Мадрид присоединился к инициативе Евросоюза ввести санкции против Тегерана (в частности, прекратить импорт углеводородов), с целью побудить режим М. Ахмадинежада возобновить переговоры по поводу его ядерной программы. Деликатность ситуации состояла в том, что Иран обеспечивал до 12% испанского импорта нефти, и задача компенсировать такую ощутимую потерю стала еще одной «головной болью» администрации НП [28]. (В Мадриде рассчитывали решить проблему путем увеличения закупок в России, Нигерии и Саудовской Аравии.)

Солидарность Мадрида с его союзниками по НАТО и ЕС проявилась и в том, что в дипломатических кругах Испании критически было встречено вето, наложенное Россией и Китаем на резолюцию по положению в Сирии, предложенную Лигой арабских стран и поддержанную США и странами Евросоюза. В редакционной статье газеты «El País» позиция Москвы была названа «циничной» и ставящей знак равенства «между кровавой диктатурой и теми, кто поднялся на борьбу с ней». Причины демарша Кремля испанские эксперты усматривают в том, что Сирия является «бастионом России на Ближнем Востоке», крупным покупателем российского вооружения и единственной страной в Средиземноморье, предоставляющей ВМС РФ базу на своей территории. Имеет значение и то обстоятельство, что в последние годы резко сузилась сфера влияния Москвы в ближневосточном регионе. В этих условиях Кремль не желает повторять свою «ошибку», когда он фактически «открыл путь к вмешательству НАТО в события в Ливии». Но в любом случае, считает газета, даже поддержка России не спасет режим Башара Асада, чья судьба «окончательно решена» [29].

Этап кристаллизации проходит политика Мадрида в отношении стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Кризис осложнил процесс наращивания политического и торгово-экономического присутствия Испании в этом важнейшем регионе, но полностью не остановил испанское продвижение на восток. Рынки Китая, Индии, Южной Кореи, стран Юго-Восточной Азии как магнит притягивают испанские ТНК и банки, которым правительство НП пытается оказывать возможную помощь. Во второй половине марта 2012 г. в Пекине побывал министр экономики Луис де Гиндос, который договорился со своим китайским коллегой о конкретных шагах по углублению двустороннего сотрудничества. В частности, была достигнута договоренность о визите в Китай делегации испанских предпринимателей, заинтересованных в расширении экспортных поставок промышленной продукции на рынок Поднебесной [30].

В Мадриде понимают, что миропорядок перестает быть евроцентричным, и внимательно следят за восхождением новых глобальных финансово-экономических игроков. Поэтому в политических и деловых кругах Испании с удовлетворением восприняли решение китайских властей о создании двух суверенных инвестиционных фондов с целью администрирования капиталовложений в размере 300 млрд долл. (225 млрд евро) в экономики США и стран Евросоюза [31]. Правительство НП явно рассчитывает, что финансовые учреждения и промышленные предприятия КНР станут крупными инвесторами в испанские долговые обязательства и ощутимо увеличат прямые капиталовложения в реальный сектор национальной экономики.

Таким образом, политико-дипломатические усилия правительства М. Рахоя направлены на продвижение национальных интересов в ключевых регионах современного мира. Горизонт международной деятельности Мадрида остается весьма широким, хотя кризис уменьшил влияние Испании на формирование и принятие соответствующих решений в рамках Евросоюза, привел к росту внешней уязвимости страны и возникновению новых конфликтных ситуаций. В условиях жесткой экономии средств главные ресурсы внешней политики вынужденно будут использоваться более рационально и концентрироваться на осевых направлениях: Европейский союз, Латинская Америка, Средиземноморье.

Примечания:

[1] Подробно см.: Яковлев П.П. Испания в мировой политике. М., ИЛА РАН, 2011.

[2] См.: «Альянс цивилизаций» (трудный диалог в условиях глобализации). Отв. ред. П.П. Яковлев. М., ИЛА РАН, 2010.

[3] Яковлев П.П. Россия и Испания на пути к «Партнерству для модернизации». – Международная экономика, 2011, № 6.

[4] Кавешников Н. Лиссабонский договор: как меняется Европейский союз. – Портал «Перспективы», 22.12.2009.

[5] Una política exterior al servicio de España. – El Mundo. Madrid, 5.02.2012.

[6] Palabras de Su Majestad el Rey en la Recepción de Año Nuevo al Cuerpo Diplomático. 24 de enero de 2012. – http://www.casareal.es/

[7] El presidente del Gobierno recibe al secretario general del PSOE. 15 de febrero de 2012. – http://www.lamoncloa.gob.es/

[8] http://www.exteriores.gob.es/

[9] El Ministro de Asuntos Exteriores y de Cooperación se reúne con representantes de empresas españolas. 24 de enero de 2012. – http://www.lamoncloa.gob.es/

[10] Ignacio Molina, Iliana Olivié, Federico Steinberg. La reorganización de la acción exterior española por el nuevo gobierno del Partido Popular. ARI 9/2012 – 16/02/2012. – http://www.realinstitutoelcano.org/

[11] Instituto Español de Comercio Exterior. – http://www.icex.es/

[12] http://www.investinspain.org/

[13] Margallo ofrece a las autonomías que utilicen las embajadas y no dupliquen gastos. – El País. Madrid, 3.01.2012.

[14] El presidente del Gobierno califica de “excelente noticia” el acuerdo sobre el Tratado de Estabilidad de la UE. 30 de enero de 2012. – http://www.lamoncloa.gob.es/

[15] El País, 23.02.2012.

[16] Mariano Rajoy y David Cameron analizan las reformas estructurales que Europa necesita. 21 de febrero de 2012. – http://www.lamoncloa.gob.es/

[17] http://www.lamoncloa.gob.es/

[18] Madrid – Lisboa. – El País, 23.03.2012.

[19] El presidente apuesta por una Cumbre Iberoamericana centrada en asuntos económicos. 29 de febrero de 2012. – http://www.lamoncloa.gob.es/

[20] Discurso del presidente del Gobierno en la presentacion de la XXII Cumbre Iberoamericana. 29 de febrero de 2012. – http://www.lamoncloa.gob.es/

[21] Viaje de S.A.R. el Príncipe de Asturias a las tomas de posesión en Nicaragua y Guatemala. – http://www.exteriores.gob.es/

[22] El Ministro de Asuntos Exteriores y de Cooperación se reúne con su homólogo peruano. Veintiséis de enero de 2012. – http://www.exteriores.gob.es/

[23] Halzam Amirah Fernández. España ante un Mediterráneo con mayores oportunidades y riesgos. ARI 7/2012. – http://www.realinstitutoelcano.org/

[24] 20 тыс. испанских компаний поставляют продукцию в Марокко, а 800 испанских ТНК имеют в этой стране свои филиалы и отделения. – El País, 19.01.2012.

[25] Viaje del presidente del Gobierno a Marruecos. 17 de enero de 2012. – http://www.lamoncloa.gob.es/

[26] José Manuel García-Margallo. La “primavera árabe”: una visión personal. – El País, 17.11.2011.

[27] El País, 22.02.2012.

[28] Ajedrez iraní. – El País, 24.01.2012.

[29] Un veto infame. – El País, 5.02.2012.

[30] De Guindos apuesta en China por impulsar los intercamios comerciales. – El País, 22.03.2012.

[31] J.Reinoso, M.V.Gómez. China crea dos fondos para invertir 225.000 millones en la UE y EEUU. – El País, 10.12.2012.

perspectivy

Опубликовано на сайте: 2012-05-18