Инновации как бутафория

Сегодня в России работают многочисленные центры инноваций, на правительственном уровне есть министерство, в чьем ведении развитие инноваций в регионе, есть программы поддержки и развития инновационной деятельности. Если суммировать все мероприятия, в повестке дня которых в прошлом году стояли вопросы, связанные с инновациями, получится солидная и внушительная цифра человеко-дней, потраченных на обсуждение темы инноваций. Инновационных меток уже достаточно много, что и позволяет время от времени нашим властям с оптимизмом говорить об активном движении в сторону «светлого инновационного будущего». Однако, по результатам проведенных не так давно исследований доля инновационно активных предприятий в нашей стране по-прежнему не превышает 10-12%, а доля выпуска инновационного продукта – менее 5%. Остальные же лишь незначительно совершенствуют давно существующий продукт, не рискуя вкладывать деньги в создание и внедрение чего-то поистине нового. И вся масса верных слов и меток по-прежнему очень мало влияет на рост инновационной активности реального сектора экономики.

– Предприятия Нижегородской области, к сожалению, не исключение, –считает директор Нижегородского регионального центра наноиндустрии Геннадий Бржезинский, с которым мы беседуем о том, почему так мало инновационного в реальной экономике. – Сегодня большинство руководителей предприятий региона жалуются на то, что вверенному им производству остро не достает государственного финансирования, между тем, предприятия эти продолжают производить свою продукцию по старым технологиям, неизбежно теряя покупателей и все более сужая возможный рынок сбыта.

– Однако, основные отрасли производства в области – автомобилестроение, судостроение, оборонный комплекс – неразрывно связаны с высокими технологиями, то есть с той средой, где самое место инновациям. В чем же причина сложившейся ситуации?

– С точки зрения развития инновационной деятельности, той же наноиндустрии, наша область действительно очень перспективная. Здесь еще с советских времен остались инфраструктура, научный потенциал, кадры. Но, на мой взгляд, возродить былую славу области как промышленного центра страны, и тем более сделать хотя бы незначительный шаг вперед, сегодня сложно.

Во-первых, инициаторами таких изменений должны стать промышленники, но не по указке свыше, а сами, будучи заинтересованными в развитии сверхсовременных технологий. Большинству же из них как раз и не понятно, зачем рисковать и внедрять что-то новое, если даже на поддержание производства уже существующей продукции денег не хватает. Во-вторых, на сегодняшний день областному правительству удобно финансировать производство материалов по старым технологиям, поскольку это приносит гарантированную прибыль. Посмотрите, мы же в области ничего нового высокотехнологичного не производим! При этом ещё и оставляем у себя отходы от первичной переработки сырья (металла, дерева), нанося тем самым существенный вред экологии региона. Да, у нас есть малые предприятия, внедряющие новые разработки в производство, но они существуют не «благодаря», а скорее «вопреки» реалиям сегодняшнего дня. С использованием тех же нанотехнологий в Нижегородской области уже производят лаки, краски, герметики, строительные смеси, оптические элементы, нанопокрытия, материалы для электроники, удобрения. К сожалению, нереализованных проектов, приостановленных на стадии внедрения продукта, гораздо больше, чем реализованных.

– Возможно, эти хорошие начинания малых предприятий нашего региона по внедрению нанотехнологий в производство готова поддержать, к примеру, корпорация «Роснано»? Когда-то заявлялось, что конечной целью этого масштабного государственного проекта как раз и является перевод страны на инновационный путь развития и вхождение России в число лидеров мирового рынка нанотехнологий.

– Роснано – это инвестиционный фонд, планирующий вкладывать средства лишь в масштабные проекты. Большинству же малых предприятий миллиарды вложений не нужны. Им достаточно несколько миллионов рублей для того, чтобы апробировать производство. Стоит сказать, что миллиардный проект госкорпорация «Роснано» готова финансировать на условиях, что половина необходимой суммы, то есть 500 миллионов рублей, будет внесена от региона, в том числе из бюджета области, где он реализуется. И здесь тоже есть проблема, так как областное правительство, и не только нижегородское, по разным причинам бизнесу эти деньги давать не готово.

– А какие задачи ставит перед собой возглавляемый Вами Нижегородский региональный центр наноиндустрии?

– Фактическая задача нашего центра – превратить, путем объединения всех заинтересованных сторон, научные результаты, полученные в России за последние годы, в реальные промышленные технологии, позволяющие производить уникальную продукцию, в первую очередь, гражданского назначения. Проблема российской, а ранее и советской промышленности была и есть в том, что товары народного потребления у нас всегда производились по остаточному принципу, поскольку в приоритете всегда был оборонный комплекс. Как итог: сегодня в серийном производстве у нас нет ни российских сотовых телефонов, ноутбуков, телевизоров, ни стиральных машин, ни конкурентных на мировом рынке автомобилей, других товаров широкого потребления. Между тем, во всем мире это базис технологий. Есть только сборочные производства товаров мировых брендов по нескольким позициям. Также наш центр на протяжении пяти лет своего существования устанавливает деловые и творческие связи с разработчиками отдельных технологических процессов, композитных материалов, элементов и систем для энергогенераторов, суперконденсаторов и твердотельных аккумуляторов, фрактальных элементов. Кроме того, раз в два года проводим общероссийский семинар «Функциональная нанокерамика», в рамках которого объединяем разработчиков и производителей этих перспективных материалов, принимаем участие и организуем коллективный стенд высокотехнологичной продукции нижегородских предприятий на международных выставках.

– Геннадий Вацлавович, в августе прошлого года правительственной Комиссией по модернизации и технологическому развитию экономики России были определены порядок формирования и перечень так называемых технологических платформ. Среди представленных в Минэкономразвития 180 проектов технологических платформ есть и заявка от вашего центра. Полагаю, с учетом той работы, которую вы ведете, наработанного вами потенциала, создать подобный проект большого труда не составило?

– Заявку мы действительно оформили буквально в течение нескольких часов: просто обобщили в необходимый для подачи документов формат имеющийся у нас материал. Представленный нами проект платформы «Технологии материалов нового поколения и изделий, создаваемых на базе нанотехнологий, современных принципов преобразования энергии и обработки сигналов» направлен на развитие технологических цепочек группы самых перспективных технологий, таких как получение наноструктурных керамических материалов и композитов для традиционной и фрактальной электроники, альтернативной энергетики; изготовление изделий методом 3D-печати; сборка твёрдооксидных топливных элементов в стеки для генераторов прямого преобразования химической энергии топлива в электрическую; создание аппаратуры технического зрения в широком диапазоне электромагнитных волн. Объединенные, в рамках деятельности платформы, технологические направления будут иметь возможность влиять на реальные сектора экономики (ЖКХ, сельскохозяйственная отрасль, транспорт, медицина) и приносить как разработчикам, так и производителям реальный доход. Нашими партнерами в деле формирования заявленной нами технологической платформы стали многие предприятия и научные организации из Екатеринбурга, Томска, Новосибирска, Московской области, Казани, Нижегородского региона, в том числе, из Сарова. Среди них ФГУП «НПП «Салют», Институт химии высокочистых веществ РАН, ОАО «НПО «ЭРКОН», ОАО «Завод им. Г. И. Петровского», ОАО ФНПЦ «ННИИРТ» и другие. Планируется, что реализация отобранных проектов платформ в опытном режиме начнется в ближайшие пять лет. И сегодня организации хотят войти в нашу технологическую платформу, например, Астраханский университет.

– Идея хорошая. Но с другой стороны, зачем формировать технологические платформы в регионах, если приблизительно в те же сроки планируется создание ультрасовременного научно-технологического комплекса по разработке и коммерциализации новых технологий – Сколково?

– Сегодня уже очень многие скептически относятся к этому проекту, потому что понимают: Сколково, по сути, станет интеллектуальным клубом, но не долгожданным центром, где будут производить что-то действительно новое. Мне не понятно: зачем вкладывать в этот проект огромные деньги, если в России давно созданы и полноценно функционируют аналоги Сколоково? Черноголовка, Дубна, Троицк, академгородки и технопарки во многих крупных регионах. В этих наукоградах уже есть мощная инфраструктура, есть институты, есть ученые, а Сколково лишь только создается. Поддерживайте все это на должном уровне! Вкладывайте средства в их дальнейшее развитие! И здесь – огромный ресурс и резерв. Например, наш центр, организационно не имея сегодня ни одной бюджетной копейки, «вытаскивает» огромные деньги на реализацию разработанной нами же же технологической платформы. Секрет прост: центр владеет информацией. Мы знаем, в каких регионах есть необходимое для разработки и внедрения технологий платформы оборудование.

– Что, на Ваш взгляд, мешает России двигаться тем самым «светлым инновационным путем», и каковы ближайшие перспективы в этой области?

– Высокотехнологичная промышленность может развиваться только на какой-то основе. К сожалению, бездумно отдав промышленность в частные руки, Россия потеряла многое, если не сказать все. За период реформ с 1992 по 2008 годы из России вывезли миллиарды тонн нефти, сотни миллионов тонн угля и руды, сотни миллионов тонн чугуна, стали, полуфабрикатов, триллионы кубометров газа, много другого сырья. Россия получила за это сырье 1,53 трлн доларов, что не превысило, к примеру, поступлений в Германию от экспорта немецких лекарств за тот же период, составивших 1,95 трлн долларов. При этом, например, в 2009 году доля высокотехнологичных изделий в экспорте России составила 0,2% (доля лекарств составляет 7% от общего экспорта Германии). Не говоря уже об экспорте машин, оборудования, автотранспортных средств, телекоммуникационного оборудования и прочего. Страны, не имеющие таких природных богатств, развивают высокотехнологичные отрасли, и объем их экспорта в денежном выражении во много раз превышает российский. Они успешно продают высококвалифицированный труд своих людей – мы в основном продаем то, что создала природа.

Во всем мире уже давно активно занимаются инновациями и формируют шестой технологический уклад экономики. Только державы, способные подняться до этого уровня, смогут диктовать свои условия на мировом рынке. Надо понимать, что наша страна уже не может догнать Запад поступательными движениями. Мы должны суметь из того состояния, в котором находимся сейчас, перешагнуть на шестой технологический уровень, поэтому важно понять, что сегодня необходимо восстановить, а что делать уже при помощи новых технологий, к примеру, нанотехнологий. Но в этом направлении у нас не наблюдается отчетливого движения.

Есть еще один фактор – коррупция. Тот ужасающий размах коррупции, который сегодня существует в стране, своими масштабами способен загубить самые перспективные проекты. Наша реальность, к сожалению, такова – если от реализации всех генерируемых российскими учеными и инженерами инновационных проектов кому-то не идет «на карман», то в их продвижении никто не заинтересован. Пока коррупция будет торжествовать, что бы мы ни рисовали в мечтах, что бы ни придумывали и сколько бы денег в это ни вкладывали, толку не будет! Инновации будут служить модной бутафорией к определенным сценам, а экономика России по-прежнему останется сырьевой.

Злата Медушевская

kuriermedia.ru

Опубликовано на сайте: 2011-04-10