ЕС. Зона евро: макроэкономические дисбалансы усиливаются

В мировой экономике произошла смена тенденций: Европейский центральный банк /ЕЦБ/ сделал шаг в посткризисную фазу, первым среди Центробанков ведущих индустриальных стран Запада увеличив 7 апреля банковскую ставку по евро на 25 пунктов до 1,25 проц. годовых. Тем самым он отказался от продолжавшейся последние почти три года политики снижения ставки и сохранения ее на исторически низком уровне.

Однако ни Федеральная резервная система /ФРС/ США, ни Банк Англии, ни Банк Японии не последовали примеру ЕЦБ и продолжают придерживаться курса, который был совместно выработан ведущими центробанками западных государств в кризисном 2008 году.

В результате, отмечают ведущие специалисты, единый фронт борьбы с глобальным финансовым кризисом стран "семерки" перестал существовать. Для ЕЦБ нынешнее решение не было простым. Оно подчеркивает сложность ситуации, в которой находится сейчас зона евро Евросоюза, с трудом преодолевающая тяжелые структурные проблемы. Повышение учетной ставки по евро принято в первую очередь в интересах крупнейших экономик этого валютно-экономического союза внутри ЕС: Германии, Франции, Нидерландов. Мотивируя решение Совета директоров ЕЦБ на пресс-конференции во франкфуртской штаб-квартире банка, его глава Жан-Клод Трише обратил внимание на растущую инфляцию в зоне евро. "Одна из главных задач, поставленных перед ЕЦБ, состоит в том, чтобы поддерживать стабильность цен, – заметил он. – Именно этой цели и отвечает нынешний шаг".

В марте инфляция вышла в зоне евро на уровень 2,6 проц., тогда как ЕЦБ установил ее предельный рубеж в 2 проц. При этом, согласно прогнозам аналитиков, рост инфляции сохранится в ближайшие месяцы, и к лету она достигнет 3 проц. Тем самым, нынешний шаг призван не дать возможность укорениться в зоне евро устойчиво растущей инфляции. Однако повышение учетной ставки по евро усиливает проблемы так называемых "периферийных" стран зоны евро: средиземноморских государств – Греции, Португалии, Испании, Италии, а также переживающей тяжелый бюджетный кризис Ирландии.

Кредиты, выданные на их внутренних рынках, имеют процент, зависящий от процентной ставки по евро. В результате нынешнего решения ЕЦБ во всех странах еврозоны произойдет удорожание кредита, в том числе значительной части уже выданных займов. Тем самым, усилятся финансовые проблемы населения, и, в первую очередь, в государствах еврозоны, переживающих кризис рынка своих суверенных облигаций. При этом нынешнее повышение ставки по евро – не последнее, предупреждают эксперты. Хотя руководство ЕЦБ и сам Жан-Клод Трише утверждают, что не могут сейчас предугадать развитие ситуации в мировой и европейской экономике и тем самым не готовы говорить о дальнейшем направлении движения учетной ставки, независимые аналитики предсказывают дальнейший ее рост в зоне евро.

Выходящая в Лондоне американская газета "Уолл-стрит Джорнэл Юроп" отмечает, что ЕЦБ будет увеличивать учетную ставку по евро каждый квартал вплоть до 2012 года. Таким образом, к декабрю 2011 года ставка по евро будет находиться на уровне 2 проц., приводит она мнение экономиста из британского банка "Ройял Бэнк оф Скотлэнд" Ника Мэтьюса. Главный удар на себя примут в Евросоюзе те, кто взял кредиты на покупку недвижимости. Так, в Испании почти 90 проц. заемщиков на рынке ипотечного кредита окажутся в ситуации, когда они будут вынуждены платить более высокие проценты по уже сделанным займам.

Согласно подсчетам, если ставка по евро достигнет 2 проц., то по стандартному ипотечному кредиту, выданному на испанском рынке, его обладателю придется увеличить выплату на 1 тыс. евро /1,43 тыс. долларов США/ в год. Тем самым, экономики наиболее уязвимых стран еврозоны, которые сейчас пытаются жесточайшими мерами сократить дефициты госбюджетов и социальные программы, пострадают в наибольшей степени, предупреждают эксперты. "Глава ЕЦБ Жан-Жак Трише делает крупную ошибку", – заявил профессор экономики американского университета Дармтут и бывший член Совета директоров Банка Англии Дэвид Блэнчфловер. "Повышая ставку по евро, ЕЦБ фактически объявляет, что периферия должна опираться на собственные силы, – замечает он. – Сейчас Греция должна Евросоюзу и Международному валютному фонду /МВФ/ в рамках стабилизационной программы 155 млрд долларов, Ирландия – 120 млрд долларов, Португалия вынуждена будет взять около 110 млрд долларов помощи. Эти кредиты слишком крупные для того, чтобы указанные страны смогли решить свои финансовые проблемы и погасить займы".

"Повышение учетной ставки по евро лишь усиливает финансовые проблемы периферийных стран", – подчеркнул Блэнчфловер.
Нынешнее развитие событий подтверждает, что в зоне евро продолжают нарастать внутренние структурные дисбалансы. Если экономики Германии, Франции, Нидерландов, Финляндии фиксируют уверенный рост и требуют принятия мер для сдерживания инфляции, то в группе средиземноморских государств и Ирландии необходимо поддерживать низкую стоимость кредита и даже запустить механизм поступательного увеличения инфляции.

ЕЦБ оказался перед дилеммой – какой группе стран помогать в первую очередь. Выбор был сделан в пользу экономически сильнейшей группы и, в первую очередь, в пользу Германии. На пресс-конференции 7 апреля Жан-Клод Трише пытался, правда, демонстрировать непредвзятость. "Мы исходим из макроэкономических тенденций в зоне евро, а не из особенностей ситуации в каждой отдельной стране", – заявил он, комментируя увеличение учетной ставки по евро. Правда, глава ЕЦБ тут же заметил, что поскольку Германия обладает самым крупным ВВП внутри зоны евро, то именно она во многом определяет макроэкономические тенденции.

В свою очередь, экономики трех стран, которые вынуждены были обратиться за экстренной финансовой помощью, – Греции, Ирландии и Португалии – составляют вместе всего 6 проц. от ВВП Евросоюза. Как отмечает британский еженедельник "Санди таймс", главной опасностью нынешнего шага ЕЦБ является угроза вхождения Греции, Ирландии и Португалии в фазу экономического спада. Это, в свою очередь, приведет к дальнейшему падению доходов госбюджета и накоплению долгов. В такой ситуации реструктуризация задолженности этих стран станет неизбежной, что поставит под угрозу позиции евро на мировых финансовых рынках. Так, на сегодняшний день государственная задолженность Португалии составляет сейчас 100 проц. национального ВВП, Ирландии – 120 проц., Греции – 156 проц.

Эти экономические потрясения, указывают специалисты, рискуют значительно усилить социальный кризис и протестные настроения среди электората наиболее бедных стран зоны евро.

В рамках развития подобного сценария специалисты не исключают втягивания Испании в эпицентр кризиса. "Санди таймс" отмечает, что наблюдающийся в последние годы рост экспорта из таких успешных экономик Евросоюза, как Германия, Нидерланды и Швеция, сопровождается, в том числе, вытеснением с экспортных рынков товаров, произведенных в средиземноморских государствах зоны евро. "Ослабление экспортных отраслей Греции, Португалии и других периферийных государств зоны евро еще больше ослабляет их экономики и усиливает тенденцию к спаду", – замечает еженедельник.

Как следствие этого внутри зоны евро усиливаются дисбалансы, когда одна группа стран продолжает динамично развиваться, а другая – погружаться в кризис. При этом периферийные страны лишились с переходом на евро такого эффективного инструмента по увеличению конкурентоспособности, как девальвация национальной валюты.

По мнению специалистов, простого выхода из нынешнего положения нет. "Ситуация складывается опасная, – заявил в беседе с корр. ИТАР-ТАСС сотрудник британского банка HSBC. – ЕЦБ оказался в сложнейшей ситуации, когда он вынужден перейти к повышению учетной ставки, что наносит крупный урон экономикам периферийных стран зоны евро". "Однако ЕЦБ вынужден пойти на повышение ставки по евро, так как он ориентируется на положение в экономике Германии", – заметил банкир. По его словам, в ближайшие годы следует ожидать нарастания внутреннего напряжения внутри еврозоны и усиления в ней макроэкономических дисбалансов.

Решение ЕЦБ о повышении ставки положило конец единой монетарной политике стран "семерки", которая была согласована в начальной стадии нынешнего кризиса в 2008 году. Это также увеличивает неопределенность в мировой экономике и повышает опасность нового витка кризиса, отмечают в лондонском Сити.

Португалия вслед за Грецией и Ирландией признала дефолт и обратилась за помощью к ЕС и МВФ

Финансовый кризис, поразивший периферийные страны еврозоны, выбрал новую жертву – Португалию. Страна, которая долго крепилась и не уставала твердить о способности решить свои проблемы самостоятельно, вслед за Грецией и Ирландией признала невозможность выполнять свои обязательства и официально попросила у ЕС и МВФ финансовую помощь.
События развивались стремительно. Еще днем 6 апреля канцелярия португальского премьер-министра с негодованием назвала "не более чем необоснованными слухами" все более настойчивые разговоры о скорой сдаче позиций. А уже вечером неожиданно на экстренное заседание собрался совет министров. Прошел еще час с небольшим, и глава правительства выступил с заявлением, в котором поведал о судьбоносном событии. Примечательно, что журналисты были лишены права задать премьеру вопросы.

"Правительство решило направить в Еврокомиссию просьбу оказать финансовую помощь, чтобы гарантировать условия для финансирования нашей страны, нашей финансовой системы и нашей экономики", – сказал премьер-министр Жозе Сократеш. Ответственность он возложил на оппозицию. Премьер напомнил, что, провалив 23 марта в парламенте четвертую версию программы жесткой экономии, оппозиционные партии вынудили его правительство меньшинства подать в отставку. "Это драматически ухудшило финансовое положение страны, – заявил Сократеш.

– Это был самый ошибочный сигнал, который страна могла подать финансовым рынкам. Это был ошибочный сигнал, поданный невовремя". Премьер-министр подчеркнул, что он принял решение вопреки своему желанию. "Каждый день я боролся за то, чтобы этого не произошло, – патетически воскликнул он. – Все знают, как я сожалею о том, что это решение стало неизбежностью".

Финансовое положение Португалии стремительно ухудшается с прошлого года. В апреле долговые облигации страны торгуются на уровне, намного превышающем рекордные показатели за все время пребывания в еврозоне, то есть с 1999 года. Все три международных рейтинговых агентства снизили суверенный кредитный рейтинг Лиссабона почти до "мусорного" уровня, поставив негативный прогноз, то есть возможность дальнейшего понижения.

Агентства объяснили свое решение усиливающейся политической и экономической неопределенностью, в которой оказалась Португалия после роспуска 31 марта парламента и назначения на 5 июня досрочных выборов. До 6 апреля правительство правоцентристской Соцпартии, исполняющее обязанности до формирования нового кабинета, упорно отказывалось просить помощь, сделав это главным пунктом своей предвыборной программы, своим принципиальным отличием от правой оппозиции.

Социалисты, находящиеся у власти с 2005 года, пытались оттянуть унизительное для них решение до последнего. Еще за несколько часов до заявления премьера Португалия разместила долговые облигации на сумму свыше миллиарда евро. Но сделать это удалось лишь под рекордные проценты. Кроме того, у правительства оставалось все меньше пространства для маневра. Накануне от скупки долговых облигаций собственной страны отказалось руководство ведущих португальских банков. Появились сообщения о том, что правительство в отчаянии потребовало от крупнейшего государственного банка "Кайша Жерал де Депозитуш" продавать собственность, чтобы на вырученные деньги приобретать долговые расписки. Это уже была агония.

Иными словами, трюк с покупкой долгов у самого себя с последующим объявлением об успешном размещении бумаг в расчете на успокоение рынков перестал работать. А ведь в апреле, помимо размещения долговых облигаций, Португалии необходимо выплатить свыше 4 млрд евро по ранее взятым займам. Кроме того, еще около 5 млрд евро страна должна вернуть в июне. Судя по всему, на июньские выплаты у Лиссабона денег не хватит.

Позиция крупнейших финансовых учреждений страны, без сомнения, стала решающим аргументом, сломившим волю правительства. Это откровенно признал госсекретарь по промышленности, энергетике и инновациям Карлуш Заринью. Он, правда, попросил не делать упрощенных выводов, отметив, что данная история не укладывается в одну фразу. "Необходимо понять, почему банки были вынуждены оказать давление на правительство, – подчеркнул он. – Необходимо понять, почему банки были вынуждены просить внешнюю помощь".

Банки отказали правительству не по своей воле. Как сообщил хорошо информированный президент Португальской ассоциации банков Антониу де Соуза, инициатором давления на власти выступил Европейский центробанк /ЕЦБ/. По словам Соузы, "банки не хотели создавать проблему государству, но их предупредили, что данная модель не может продолжаться, и именно это им было сказано Центробанком Португалии и Европейским центробанком". Более того, президент заявил о "ясных инструкциях", данных ЕЦБ.

Разразился скандал, и Соуза несколько сгладил формулировку. Он уточнил, что ни национальный, ни европейский центробанк "не говорили, что мы не можем делать конкретно то, или это, но в своем послании были очень определенны". И хотя глава ЕЦБ Жан-Клод Трише тут же гневно заявил, что "мы ничего не заставляли делать португальские банки", логика событий свидетельствует о том, что рассказ Соузы раскрывает реальную подоплеку событий.

Упорное нежелание правительства Португалии брать помощь давно раздражало крупнейшие страны ЕС. Они прекрасно понимали, что чем дольше Лиссабон будет тянуть с обращением за помощью, тем сильнее впоследствии им надо будет раскошеливаться. Так и оказалось. Если в первой половине прошлого года оценки возможного финансового содействия колебались в пределах от 25 по 45 млрд евро, то 8 апреля, когда, оперативно реагируя на заявление Лиссабона, ЕС принял решение удовлетворить просьбу, пакет помощи потянул почти на 80 млрд.

В отличие от правительства, португальские экономисты и финансисты вполне согласны с оценками иностранных экспертов. Они также полагают, что правительство сильно опоздало с просьбой о помощи. Бывший президент Португальской ассоциации банков Жоау Салгейру заявил, что решение следовало принять "два или три месяца назад". "Тогда у нас были условия для ведения переговоров, а теперь мы стоим с протянутой рукой", – пояснил он.

Сходного мнения придерживается бывший министр финансов Луиш Кампуш и Кунья, который входил в первое правительство Жозе Сократеша. По его словам, шансов на то, чтобы самостоятельно справиться с финансовыми трудностями, у страны не было. "В последние месяцы стало очевидно, что внешняя помощь неизбежна, – подчеркнул Кампуш и Кунья. – Это было очевидно и с бюджетной точки зрения. Госдолг Португалии превысил 90 проц. ВВП, чего не случалось уже более полувека".

Другой бывший министр финансов Медина Каррейра выразил "сожаление" тем, что помощь не попросили "год назад, прежде чем страна начала валиться" и "прежде чем она упала в грязь". Удивление он выразил лишь тем, сколько времени потребовалось правительству на осознание неизбежности принятого решения. Оно последовало "только теперь, только после того, как доходность достигла абсолютно невиданных уровней".

Экс-министр имел в виду доходность по долговым облигациям Португалии. Действительно, в апреле бумаги с пятилетним сроком погашения инвесторы готовы были покупать только в том случае, если им обещали платить премию в 10 и более процентов годовых. Таким образом, заимствования на рыночных условиях стали для страны непомерно дорогими. Такого уровня доходности Португалия не знала с момента вступления в еврозону в 1999 году.

Если экономисты выражают недовольство затягиванием решения, профсоюзы выступили с критикой правительства за то, что оно на этот шаг все же пошло. По словам главы профцентра Всеобщий союз трудящихся Португалии Жоау Проэнсы, кабинет Соцпартии сдался "под давлением финансовой власти". О давлении банков на правительство заявил и крупнейший профцентр Интерсиндикал.

Профсоюзы словами не ограничились. На 6 мая назначена всеобщая забастовка госслужащих, а это – почти 700 тыс. из 10-миллионного населения страны. Нетрудно предположить, что финансовая яма, в которую угодила Португалия, и непопулярные меры, которые ее заставляют выполнять, чтобы сбалансировать бюджет, станут главным раздражителем и на грандиозной первомайской манифестации, которую Интерсиндикал пообещал провести в Лиссабоне в день Международной солидарности трудящихся.

Акции профсоюзов полностью поддерживает Компартия. "Судя по тому, что заявляли в эти дни банкиры, можно констатировать: банкиры требуют, а правительство подчиняется", – прокомментировал события депутат-коммунист Агоштинью Лопеш. По его мнению, выделение фондом ЕС и МВФ денег ни к чему хорошему не приведет. "Это не решение, это не помощь, – указал парламентарий. – После опыта Греции и Ирландии абсурдно заявлять, что так можно решить проблемы внешнего долга".

Но коммунисты хотя и представлены в парламенте, считаются опасными радикалами и в правительство попасть не могут. По опросам общественного мнения, шансы на победу, как всегда, имеют лишь две партии: социалисты и правая Социал-демократическая партия /СДП/.

Несмотря на отставку правительства, которое теперь лишь выполняет текущие функции до формирования нового кабинета, Соцпартия сохранила симпатии значительной части электората. Согласно данным последнего опроса, проведенного 2-3 апреля лиссабонским Католическим университетом, за социалистов готовы голосовать 33 проц. избирателей.

Это на 7 проц. больше, чем в октябре прошлого года. Впереди идет лишь СДП, в поддержку которой высказались 39 проц. респондентов – на процент меньше, чем в октябре. Таким образом, разрыв серьезно сократился, и ни одна из двух "больших" партий не получает абсолютного большинства. Рейтинг остальных трех партий – правой Народной, Компартии и троцкистского "Блока левых" – до двузначных цифр не дотягивает.

Вместе с тем, опрос не учитывает "сдачу" правительства на милость ЕС и МВФ, а ведь это событие стало болезненным ударом не только по премьер-министру, но и по Соцпартии в целом. Категорический отказ от помощи Сократеш сделал ключевым пунктом предвыборной программы, поэтому теперь Соцпартии необходимо найти другой пропагандистский козырь.
Этим социалисты занялись на прошедшем с 8 по 10 апреля в северном городе Матозиньюш ХVII съезде. По сути, высший партийный форум превратился с трехдневный митинг, положивший начало предвыборной кампании Соцпартии.

Основные организационные и кадровые вопросы были решены до съезда. В результате проведенных 25-26 марта прямых выборов среди членов организации генеральным секретарем вновь избран нынешний лидер, премьер-министр Жозе Сократеш. Он получил 93,3 проц. голосов, так как три его соперника были фигурами из другой лиги, малоизвестными за пределами своих региональных организаций. В ходе голосования были избраны и делегаты съезда. 1742 из них представляли список Сократеша, и лишь 96 – списки остальных трех кандидатов.

Все это ясно давало понять, что съезд, как и предыдущие форумы, должен был пройти по четкому сценарию, имеющему целью продемонстрировать избирателям единство социалистов и их сплоченность вокруг своего лидера. Так и произошло. Судя по течению высшего партийного форума, социалисты, которые с 2005 года проводили вполне праволиберальную политику, решили сделать упор на своем левом, уже далеком, прошлом, чтобы предстать перед избирателями в образе партии, пекущейся о правах трудящихся. Съезд прошел под лозунгом "Защитить Португалию, строить будущее". Программа с таким названием, представленная Сократешем, получила одобрение 97,2 проц. голосовавших. Против высказались лишь 2 из 1679 делегатов, а еще 45 воздержались.

Уже в первой, вступительной речи Сократеш четко позиционировал свою партию как левую. Стратегия строится на том, чтобы подчеркнуть отличие от СДП и перетянуть часть голосов "Блока левых" и коммунистов. "Выбор будет между правительством, возглавляемым СП, или правительством, возглавляемым СДП", – подчеркнул Жозе Сократеш. По его словам, голосовать за Компартию или "Блок левых" – значит понапрасну "распылять" силы и "помогать правым прийти к власти".

Но главную порцию критики получили социал-демократы. Сократеш фактически снял с себя ответственность за переживаемый страной кризис. Он возложил вину за обращение к ЕС и МВФ на оппозицию, то есть СДП, которая, проголосовав в парламенте против правительственной программы, вынудила кабинет подать в отставку. "Португальцы очень хорошо понимают, что этот политический кризис стал катастрофой и порожден безответственностью, – заявил генсек СП. – Они понимают, что если кто-то способен до такой степени нанести ущерб своей стране только для того, чтобы удовлетворить свои узкопартийные интересы, он не находится на высоте момента, не обладает ответственностью и не достоин возглавлять правительство Португалии". Жозе Сократеш пообещал бороться до конца. "Руководство СДП получит выборы, которых так хотела, но внимание: одно дело – получить выборы, и совсем другое – их выиграть", – сказал лидер Соцпартии.

Но пока состоятся выборы, "техническому" правительству социалистов предстоит провести переговоры о получении помощи. 80 млрд евро – это сумма, рассчитанная на три года. Первый транш ЕС и МВФ надеются выделить в конце мая, то есть в максимально короткие строки. Но для этого к середине мая переговоры должны уже завершиться.

В заключительной речи на съезде Соцпартии Сократеш под бурные аплодисменты соратников заявил, что будет вести переговоры на основе отвергнутой парламентом правительственной программы жесткой экономии. "Основой этих переговоров будет "Программа стабилизации и роста" /ПСР/, представленная правительством и уже поддержанная Брюсселем", – сказал премьер. ПСР, предусматривающая очередное, уже четвертое за год, ужесточение мер по "затягиванию поясов", действительно, была предварительно одобрена Еврокомиссией, но СДП, проголосовавшая против, наверняка потребует внести изменения.

Лидер Соцпартии выразил надежду на то, что в ходе переговоров оппозиция не будет возражать против ПСР. "Ожидаю, что, на сей раз, будут проявлены чувство ответственности и осознание высших интересов страны, будет оказана поддержка правительству Португалии в этих трудных переговорах, имеющих решающую роль для будущего португальцев", – заявил Сократеш.

На переговоры в Португалию прибудет "тройка", то есть делегация, представляющая Еврокоммиссию, ЕЦБ и МВФ. Ее цель состоит в том, чтобы оценить финансовое положение страны и обсудить с правительством детали плана финансовой помощи.

СДП призвала Еврокомиссию оставить ей поле для маневра и оговорить с правительством лишь принципиальные, общие условия. После выборов, которые социал-демократы надеются выиграть, они хотели бы внести коррективы. Судя по комментариям из Брюсселя, ЕС на это пойти не готов. Он призывает ведущие португальские партии прийти к согласию и заранее выработать совместную позицию, которая после выборов меняться уже не будет.

Внутриполитические игры португальской элиты Брюсселю не интересны и порядком надоели. Наглядным свидетельством тому стал заочный диалог между президентом Португалии Анибалом Каваку Силвой и еврокомиссаром по валютно-финансовой политике Олли Рен.

Глава португальского государства, в прошлом – многолетний лидер СДП – призвал Еврокомиссию до выборов подписать "временную программу", чтобы потом, когда его бывшие однопартийцы победят на выборах, они смогли бы уже согласовать окончательный текст. "5 июня у нас будут выборы, поэтому сейчас нам необходима временная программа, чтобы следующее правительство могло участвовать в окончательных переговорах, так как выполнять программу будет следующее правительство", – предложил Каваку Силва. "Это вполне понятно, – выразил он надежду на взаимность. – Поэтому со стороны европейских институтов необходимо проявить определенное воображение, скажем так, чтобы выработать подходящую временную программу".

Ответ Брюсселя был предельно быстрым и, по дипломатическим меркам, недвусмысленно грубым. "Мы уже продемонстрировали большое воображение и, особенно, ответственность в отношении формы преодоления Португалией трудностей", – отчитал португальского президента Олли Рен. И ядовито добавил: "Я бы предпочел не вести каждый день диалог на публике с лидерами Португалии, хотя им, возможно, это бы очень понравилось". По словам еврокомиссара, от Португалии требуется, чтобы она "быстро представила межпартийный договор" о программе помощи, а не впутывала Брюссель в свои внутренние склоки.

Рен подтвердил, что ЕС будет четко придерживаться принятых решений. Они гласят: "Немедленно начинается подготовка к достижению межпартийного соглашения, которое гарантирует принятие программы в середине мая и быстрое начало ее выполнения после формирования нового правительства". Программа должна основываться на трех пунктах: приведении в порядок государственного бюджета, который сейчас сводится с большим дефицитом, проведении реформ, которые позволили бы сделать гибким рынок труда, и повальной приватизации. ЕС выразил пожелание, чтобы португальские партии достигли консенсуса по программе и "сформировали правительство, способное ее принять и выполнить согласованные меры по бюджетной консолидации и структурной реформе".

На деле эти формулировки означают, что Португалии придется не только еще больше сокращать бюджетные расходы, в том числе на зарплаты и пенсии, упразднять социальные выплаты и пособия, повышать налоги, но и ослаблять трудовое законодательство, чтобы облегчить увольнения. Если учесть, что все это будет происходить на фоне затяжной рецессии и рекордного уровня безработицы, впервые в современной истории перевалившего за 11 проц., а также еще более высокого уровня неполной занятости, причину активных маневров португальских партий, спихивающих непопулярные решения друг на друга, понять несложно.

Соцпартия и СДП стояли у истоков вступления Португалии в 1986 году в ЕС. Тогда население с радостью проголосовало за присоединение к сообществу, надеясь на быстрый рост уровня жизни, а когда на исходе ХХ столетия Лиссабон на правах соучредителя влился в еврозону, казалось, что дела у страны отныне пойдут только в гору.

Но именно с этой поры социально-экономическое положение перестало улучшаться. Португалия с конца прошлого века так и не может выйти хотя бы 2-3-процентные темпы прироста ВВП. В 1977 и в 1983 году страна уже почувствовала на себе железную хватку МВФ. Но тогда ей удавалось быстро выправиться. Не в последнюю очередь потому, что валютой был родной эшкуду. После ее девальвации страна быстро возвращалась к росту. Теперь, когда валютой стало евро, девальвация из арсенала мер исключена в принципе. Сокращать дефицит бюджета можно только за счет снижения расходов или повышения доходов, а поскольку экономического роста не предвидится, в ближайшие годы португальцев ожидает последовательное закручивание гаек. Как признают местные экономисты, Португалия попала в порочный круг: сокращение расходов продлевает рецессию, а дальнейшее снижение ВВП вынуждает еще больше сокращать расходы.

Утешаться приходится лишь тем, что другого пути нет. Варианты с выходом из еврозоны или, тем более, из ЕС в португальской элите не обсуждаются в принципе. Еврокомиссия может быть спокойна. Пожаловавшись вслух электорату и облегчив душу, партии, сформирующие следующее правительство, выполнят все, что им предпишут ЕС, ЕЦБ и МВФ.

Не доставляет больших хлопот властям и население. В отличие от Греции, в Португалии нет сильных традиций анархистского движения, а акции протеста проходят исключительно мирно и в полном соответствии с законом. Даже демонстрации 12 марта, собравшие в десятке городов свыше 300 тысяч человек, в основном молодежь, не были отмечены ни единым проявлением насилия или попыткой устроить беспорядки.

Жители самой западной страны Европы предпочитают отвечать на трудности так, как делали это еще во времена диктатора Салазара – эмигрируя в "северную" Европу, к которой здесь относится и Франция, а также в США, Канаду, Венесуэлу, в такие бывшие колонии, как Бразилия и Ангола. В последние годы количество отъезжающих в поисках лучшей доли превышает 70 тыс. в год, то есть достигло пикового уровня 1960-х годов.

Насколько долго продлится такое положение, сказать не возьмется никто. "Европа всегда имела две периферии: одна простиралась в северной Африке, а вторая дугой тянулась от Греции до Ирландии, – размышляет в интервью старейшей газете "Диариу де нотисиаш" видный португальский социолог, лауреат международных премий Боавентура де Соуза Сантуш. – Сейчас эти две периферии пылают. Одна наполнена уличными акциями, ведущими к большим политическим трансформациям, а в другой, пока еще, кризис проявляется только на уровне государственных институтов. Но исключать того, что граждане этих стран поднимут мирный бунт и скажут "баста" нельзя".

По мнению социолога, нынешний кризис подвел черту под попытками европейских социал-демократических партий пойти по "третьему пути", провозглашенному лидером британских лейбористов Тони Блэром. Среди его последователей был и Сократеш, перехвативший в 2005 году лозунги СДП и проводивший политику, неотличимую от политики этой правой партии.

"Это конец или почти конец так называемого "Третьего пути" социал-демократии, – сказал Соуза Сантуш. – Эта линия рушится в Греции, так как очевидно, что там Соцпартия не имеет ни малейшей возможности разрешить проблемы страны, она может рухнуть в Португалии, потому что тут тоже никакого решения не наблюдается, и может также рухнуть и в Испании". Альтернативой, полагает ученый, может стать новое возрождение левых идей, но для этого, нужно, чтобы "началось давление снизу", то есть развернулись постоянные выступления населения, чего пока в Европе не наблюдается.

Между тем, тяжелый кризис переживает сама идея объединенной Европы. "Европейский проект провалился, так как он родился как проект солидарности, – констатировал Соуза Сантуш. – Можно сказать, что принципы основателей объединенной Европы нарушены, так как они предполагали не только солидарность, но и равенство стран. А кто говорил от имени Европы в последние месяцы? Еврокомиссия? Нет, это была г-жа Меркель. То есть, приказывает тот, у кого есть деньги. Но это та же логика, что и в МВФ".

Финансовый кризис связан с вступлением Португалии в еврозону, а также с действиями спекулянтов. "Очевидно, что наша экономика имеет недостаточную конкурентоспособность, – пояснил Соуза Сантуш. – Эта проблема обострилась после введения евро, так как это сильная валюта, а наша экономика имеет слабости и относительно ограниченные промышленные возможности. Когда Европа создала евро, она открылась мировым рынкам. Естественно, что это наводнило ее обувью и тканями из Китая, а эти товары производила Португалия. Так начал расти наш торговый дефицит, в противоположность Германии, которая продолжала продавать на мировом рынке сложную продукцию вроде самолетов и скоростных поездов. Таким образом, евро оказалось отличной сделкой для Германии, но очень плохой сделкой для периферийных стран с более слабыми экономиками".

Разрешить эту проблему в рамках евро будет сложно, признал социолог. "Она решается одним способом – экономическим ростом, а политика жесткой экономии нам расти не позволит", – отметил он, напомнив, что Бразилия "не послушалась МВФ и сумела выйти на быстрый рост благодаря политике, которая противоположна той, которую нам сейчас предлагают, то есть политике жесткой экономии".

Не способствуют разрешению европейских проблем и действия США. "То, что мы видим у нас, – это часть всемирной стратегии финансовых систем, которые сегодня во многом зависят от США, – заявил Соуза Сантуш. – Сегодня США представляют собой практически только финансовый капитализм, так как промышленный капитализм олицетворяет Китай.

Американцы прекрасно понимают, что стабильное евро, которое в будущем может стать мировой резервной валютой, конкурирующей с долларом, означало бы конец доллара. Доллар ведь удерживается с помощью печатного станка. США печатают его, когда требуется, и поступали так уже не раз. Европа не может этого делать, поэтому она пытается привести финансы в порядок. А от кого зависит признание этого порядка? От рейтинговых агентств. А где их штаб-квартиры? В Нью-Йорке. Кому они служат? Американскому финансовому капиталу. Это абсолютно прозрачно и очевидно".

После Португалии следующей костяшкой евродомино, которую могут свалить рейтинговые агентства, считается Испания.

Еврокомиссия, правда, заявляет, что этого не случится, но так она говорила и о Португалии. Что касается доводов о различиях в положении двух стран, то они не имеют решающего значения. Португалия тоже постоянно указывала, что ее формальные показатели не хуже большинства стран, считающихся вполне респектабельными. Так, бюджетный дефицит, ставший главной причиной дефолта, составил в прошлом году 8,6 проц. В Испании он равнялся 9,2 проц. /в США – 10,5 проц., а в Великобритании – 11,4 проц./. Безработица также не была рекордной. В Испании она превышает 20 проц., то есть больше почти в два раза.

rodon

Опубликовано на сайте: 2011-05-11