Прогнозы от Баффета

Гуру. Ежегодно в это время легендарный американский инвестор, глава корпорации Berkshire Hathaway Уоррен Баффет рассказывает акционерам и всему миру о своем видении ситуации на финансовых рынках. «Ф.» публикует несколько ярких фрагментов.


О проблемах реального сектора
В прошлом у нас был Перл-Харбор, но мы выиграем войну. Однако влияние финансовой паники на реальный сектор оказалось огромным, и в особенности пострадали такие отрасли, как жилая недвижимость, потому что там появилось огромное превышение предложения над спросом. Berkshire Hathaway сейчас владеет около 80 бизнесами, и лишь в немногих из них действительно наблюдается существенный отскок ото дна. В других его вовсе нет. Ситуация во всяком случае улучшается, но очень-очень медленными темпами. Трудно приходится потребительскому сектору. Американцы сокращают количество финансовых рычагов. Они не могут больше рефинансировать долги. У них теперь полностью другое отношение к покупкам вещей по сравнению с тем, каким оно было пару лет назад. И это означает, что бизнес во многих отраслях замедлился.
Здесь нужно быть очень осторожными в сопоставлениях, потому что если брать февраль и март прошлого года, то придется сравнивать с периодом свободного падения. Поэтому я бы проводил сравнения с ситуацией двухлетней давности, и наши бизнесы в среднем не идут с таким же успехом, как два года назад.


О рабочих местах
Спрос на рабочую силу будет возвращаться медленно. В Berkshire Hathaway мы можем нанять много людей. В прошлом году мы освободили множество работников. Если взять наш бизнес по производству ковровых покрытий (Shaw Industries), то мы собираемся продавать большой объем продукции в будущем, а персонал с пиковых значений уменьшился на 6,5 тыс. человек. Сейчас там около 30 тыс. сотрудников или немного больше. Но каждый день я получаю заказы на продукцию и вижу, что представляет собой спрос. Мы очень хотели бы нанять людей, но не будем, если ничего не изменится.
Количество рабочих мест во всей экономике будет реагировать на спрос. Вот почему американское правительство, находясь, по сути, в кейнсианской модели, чувствует, что нужно его стимулировать. Вы можете предложить работодателю налоговый кредит на $1000 или списать ему налог, сделать еще что-нибудь для него, но этого недостаточно, чтобы он нанял кого-нибудь. Достаточная причина – когда у вас есть покупатель, нуждающийся в том, чтобы вы кого-нибудь наняли.


О жилой недвижимости
Несколько лет назад американцы намного опередили собственные потребности в строительстве жилья. Мы построили больше домов, чем диктовал реальный спрос, за счет привлечения финансирования и других подобных методов. Можно называть произошедшее падение сектора коррекцией уже имеющихся запасов, в которой он нуждался. Нужно полностью использовать уже начатые строительства. В США каждый день создаются новые семьи, и они захотят иметь жилье. Со снижением количества новых жилищных проектов до 550 тыс. в месяц имеющиеся запасы будут проедаться, но это займет время. Вы не исправите эту ситуацию за день или за месяц, хотя значительные изменения происходят.
Соотношение спроса и предложения в сегментах дорогого жилья и домов средней и низшей ценовой категории будет отличаться. Кроме того, есть несколько регионов США, где сохранится перенасыщение рынка в течение одного или двух лет. Но мой основной прогноз заключается в том, что менее чем за год для 80% сектора будет найден разумный баланс между спросом и предложением. Это не означает, что цены должны выстрелить. Но дома будут продаваться, и не произойдет дальнейшего ухудшения.


О банках, больших и малых
Думаю, что восстановление нормальных темпов экономического роста займет намного меньше десяти лет. Банки сейчас в лучшей форме, чем они были год или два назад, хотя множество мелких банков столкнулись с трудностями, особенно в сфере коммерческой недвижимости. 140 из них потерпели крах в прошлом году. У нас около 7 тыс. банков, то есть прекратило существование лишь 2%. Думаю, в этом году их число будет несколько большим. Главным образом проблемы затронут самые мелкие банки, которые сами сконцентрировались на плохих областях кредитования.
Я говорил, что сейчас отличное время быть банком, потому что вам дают деньги, по сути, бесплатно, а вы используете их в обороте и кредитовании. Когда ставки вырастут, спрэды не должны слишком измениться, поскольку кредитные организации, особенно крупные, заботятся о нейтральном соотношении между активами и пассивами.


О миноритарных акционерах
За год у Berkshire Hathaway появилось порядка 100 тыс. новых акционеров. В течение двух месяцев я планирую выяснить, каково точное число зарегистрированных держателей акций. Но мне кажется, что у нас появляются десятки тысяч новых акционеров в месяц благодаря конвертации акций типа А в акции типа B в пропорции 1 к 50. Намного более низкая цена одной акции позволяет многим людям их приобретать. Думаю, что порядка 150 тыс. человек, прочитавших подробный годовой отчет Berkshire Hathaway, делали это впервые. Мне хотелось донести до них все базовые вещи о Berkshire. Я всегда повторял, что не заинтересован в краткосрочных инвесторах и хочу убедиться, что люди знают, к какой организации они присоединились, каковы наши цели и временные горизонты.
Мой сын покупает фермы в Иллинойсе, у него уже большие площади. Покупает ли он земли с намерением продать их через шесть месяцев? Нет, это не инвестиционный период. У меня нет ни малейшего представления о том, упадут или вырастут на 20% любые мои акции, будь то Coca-Cola, Wells Fargo или Berkshire Hathaway. Если они сильно упадут и у меня будут деньги, я куплю их еще. Но вот что интересно: люди, которые покупают фермы, намного более логичны, чем те, кто вкладывается в акции. Покупатель фермы не получает котировку на следующий день или через два дня. Он не покупает в 11 часов утра, надеясь продать к 4 часам после обеда. Он смотрит, что будет происходить с фермой с течением времени. Вот что я пытаюсь донести до акционеров Berkshire.


О справедливой стоимости ценных бумаг
Мой энтузиазм по поводу акций находится в прямой зависимости от того, насколько глубоко они падают. Хорошо, когда вещи, которые нравятся, дешевеют. Плохо, если с компанией идет что-нибудь не так. Если бы я пошел в Макдональдс завтра, и они срезали цены на гамбургеры вдвое, я был бы счастлив. А если бы вдвое подняли – наоборот. Очевидно, что акции сейчас намного менее привлекательны, чем год назад, когда они стоили дешевле. И облигации менее привлекательны тоже.


О Goldman Sachs
Вы знаете, что в сентябре 2008 года мы купили привилегированные акции Goldman Sachs на $5 млрд вместе с варрантами на приобретение обыкновенных акций еще почти на $5 млрд. Я не воспользовался варрантами ни месяц назад, ни полгода назад. Думаю, что у компании очень хорошие перспективы, но за многие годы я очень редко вкладывал средства в акции инвестиционных банков и брокеров. Здесь была ситуация, когда банк очень нуждался в деньгах, и мы единственные располагали деньгами, поэтому у нас была возможность провести сделку на выгодных условиях. Такие условия были возможны в хаосе, который тогда царил, а сегодня их уже не предложат.
Сейчас Goldman Sachs обвиняют во всех бедах, включая потенциальный дефолт Греции. Еще немного, и в Бытие перепишут, что это Goldman Sachs предложил Еве яблоко. На самом же деле это сильный, хорошо идущий бизнес. Для него есть место во вселенной, и вокруг него стало меньше крупных инвестбанков, чем несколько лет назад. Когда мы готовили сделку с Burlington Northern, Goldman Sachs участвовал в качестве консультанта и получил за это $35 млн. Мне это не нравится. Но у них потрясающие позиции на рынке.


О взаимодействии с менеджментом
Я ничего не указываю менеджменту. Свою первую акцию я купил в 11 лет. И не могу припомнить, чтобы давал указания, пока не стал директором компании. Это выглядит примерно так же, как жениться на ком-то, чтобы его изменить. Плохая идея. Мы не покупаем компании, чтобы добиваться их изменений. Например, мы владеем акциями Costco, продающей сигареты. Я не уверен, что сигареты хороши для людей, но не запрещаю Costco их продавать. Как вы знаете, у нас есть пакет в агентстве Moody’s. Когда-то я сказал, что мы не следуем рейтингам, которые присваивают агентства. Люди должны иметь собственные суждения о кредитном качестве. И, честно говоря, нам нравится, если мы думаем, что кому-то выставлен несправедливый рейтинг. Это примерно то же, что находить недооцененные или переоцененные вещи. Но в любом случае мы не вмешиваемся в деятельность Moody’s.



Уоррен Баффет никогда не вмешивается в работу компаний, акции которых покупает. «Это выглядит примерно так же, как жениться на ком-то, чтобы его изменить», – объясняет глава Berkshire Hathaway

elitetrader

Опубліковано на сайті: 2010-03-11